david kross

Дата рождения, возраст: 17 лет, 6 марта 2003 года Место рождения: Берлин, Германия Род деятельности: студент Свободного университета Берлина; председатель студенческого оппозиционного движения

Лояльность: оппозиция Навыки: несомненный ораторский талант

Стой.
Ты не оставишь меня здесь ни с чем.

Томас Циглер не просыпается от кошмаров.
Почти каждую ночь, кроме тех, когда сон приходит мгновенно и приносит с собой только черноту, он терпеливо досматривает до самого звонка будильника все свои страшные сны: кровавые сражения на скандинавском фронте, лица уже мертвых людей, все еще встающих и идущих в атаку, как будто поднятые по команде марионетки, пулевые раны и открытые, жадные и зовущие могилы, под аккомпанемент жуткой канонады орудий и криков, уходящих в визг. Посреди всего этого, опустив одну руку в жирную, алую грязь, сидит отец, уцелевшей рукой пытаясь что-то написать в изорванный любимый рабочий блокнот. Когда герр Циглер поднимает голову - лица на нем нет, - Томас просыпается и выключает будильник за несколько минут до его сигнала.
Потом встает, умывается ледяной водой, проверяет почту, кормит кота, завтракает, не чувствуя ни вкуса, ни запаха еды, и сидит в темной гостиной до момента, когда наконец пойдут по маршруту первые трамваи.
Томасу Циглеру всего 17 лет, и он, если не считать подобранного на улице дымчато-серого кота, абсолютно один. Безоблачное, наполненное смехом детство (омраченное только смертью матери в первый год его жизни, но это событие, и ее образ совершенно не удержались в памяти, и боли не причиняли) сменилось одиночеством. Его воспитывал отец, известный в Европе военный журналист, и еще десяток добросердечных соседок, следящих за Томасом "одним глазком", когда герра Циглера отправляли в командировки. Потеря друга - даже не отца, а именно друга, - всегда рассказывающего, объяснявшего, делившегося с Томасом мелкими хитростями и принципами, по которому "работал мир", тяжело сказалась на четырнадцатилетнем Циглере. Будучи всегда немного замкнутым, но открытым и доверчивым ребенком, он нашел единственное решение, которое мог, чтобы спасти себя - он с головой ушел в учебу, "проходя" школьную программу ускоренными темпами, в три, четыре, в пять раз быстрее своих сверстников, а в свободное время доказывал в суде, что он может, и, более того, способен жить один. Он получил статус эмансипированного в тот же месяц, что и школьный аттестат. В тот же месяц, когда появились первые зацепки в деле о гибели отца, которое Томас сам - для себя, - открыл. В тот же месяц, когда появилась его первая статья в студенческом журнале - резкая, острая, даже нахальная, потому что происходящее в его стране шло вразрез с всем тем, чему Томаса учил мертвый, но по часам являющийся в дурные сны отец.
Циглер - одновременно известен и незаметен. Его имя уже внесено во все возможные списки, хорошо известно, изучено, он сам - под наблюдением. Тон его статей и выступлений резко отличается от того, какой он в жизни. Если в университете его с трудом узнают, словно смотря не на него, а сквозь него, то когда Томас выходит на трибуну СОД, чтобы произнести ровным, уверенным голосом изобличающую пороки новой власти речь, не многие узнают в нем тихого, скромного мальчика-студента с кафедры истории.

Связь: у администрации есть
Как про нас узнали: пропаганда
Средняя скорость игры: нестабильная