• Имя: Caroline Gross | Каролина Гросс
• Возраст и дата рождения:
Родилась 6 марта 1997, на данный момент ей 23 года.
• Место рождения, место фактического проживания на данный момент времени:
Берлин, Берлин. Слишком уж нравится Кэрол этот город, даже мысль об отъезде вызывает у нее мигрень.
• Внешность:
По-своему симпатичная девушка двадцати двух лет, типичная немка. Волосы светлые, чуть не достают до лопаток, часто бывают заплетены в косы и «колоски». Из одежды, как и большая часть молодых девушек, она предпочитает классические синие джинсы и довольно свободные свитера. Обожает геометрические узоры, порой расписывает для себя футболки. Еще одна «изюминка» облика Кэрол — это небольшое тату на запястье, изображающее кисть и палитру, которое девушка сделала сразу после окончания учебы.
Рост средний (168 см), вес ниже нормы, и дело не в стремлении подогнать себя под выдуманные кем-то стандарты, а просто в быстром обмене веществ. Но, кроме того, она не мыслит себя без утренних пробежек и занятий йогой.
Лицо у девушки простоватое, а на фоне худобы голова выглядит большой и даже тяжелой, что послужило поводом для прозвища «Головастик». Кэрол не протестует, когда ее так называют.
Глаза карие, расположены несколько ассиметрично. Нос курносый, губы обычные, никаких тебе ямочек на щеках или родинок, привлекающих внимание. Внешность, как говорят, незапоминающаяся, не за что зацепиться взгляду, примечающему особенности. Декоративную косметику Каролина не жалует.
Жесты и походка очень энергичные, пусть и немного рваные, голос высокий.
Прототип — Сидони фон Кросиг.
• Характер:
Жаворонок. Оптимистка. Болтушка. Трех этих качеств уже достаточно для ненависти со стороны окружающих, но почему-то людей, которых Кэрол откровенно раздражает, очень мало. Возможно, из-за ее честности и порядочности, стремления к справедливости, может, благодаря готовности помочь каждому. И пусть она не отдает последнюю рубашку нуждающимся, но помочь по работе, завезти чужого кота к ветеринару, приехать посреди ночи к убитой горем приятельнице, которую бросил парень, Каролина может с легкостью. Так же легко она относится к долгам. Правда, девушка не любит, когда ею пользуются…
Старается с каждым найти общий язык, расстраивается, если ей дают понять, что не рады ее обществу, но и после этого может предпринять пару попыток наладить общение. Готова поговорить на любую тему, однако очень смущается, если ничего в этой теме не понимает. Считает отвратительными конфликты, выяснения отношений на публике, если становится свидетельницей этого, то тоже смущается, если же сама неосторожным словом спровоцировала собеседников, то надоест бесконечными извинениями. Врать умеет, но не любит: противоречит ее принципам.
Высоко ценит мнение окружающих, несколько лет назад ставила его выше своего собственного, сейчас же постепенно учится думать своей головой. Кажется довольно сумасбродной, но если вероятность неудачи слишком высока, или последствия могут быть неприятными, Каролина не возьмется за это. Опять же, фактор интуиции и банального везения исключать нельзя. Наверное, благодаря сложению трех этих составляющих кажется, что ей все удается. Но на самом деле нет.
Может радоваться любому пустячку, ей нравится получать подарки, но все же она скорее даритель. Восхищается людьми. Красивыми, умными, добрыми, с необычными вкусами или талантами, в общем, в каждом она найдет что-то удивительное.
Если говорить о страхах, то Кэрол боится довольно заурядных вещей: жалящих насекомых, змей, пауков… Любопытна, но в меру.
Имеет большой круг общения, со многим познакомилась еще во время учебы, остальные же — разнообразные неформалы, которым повезло не попасть под раздачу как «инакомыслящим».
• Биография:
С самого детства Каролина заслужила особое отношение родителей к себе. Во-первых, она была очень поздним ребенком, к примеру, ее матери было тогда почти 36, а отец готовился справить сорокалетие. В таком возрасте риск рождения больного ребенка выше, чем в молодости, но Отто и Катрин так долго шли к этому, упорно работали, чтобы переехать в столицу, где для их дочки для устройства в жизни было значительно больше шансов, чем в пятнадцатитысячном городке. К тому же, Берлинская стена давно пала, и никто не смог бы отрицать, что светлое завтра уже наступило… Итак, в ночь на шестое марта появилась на свет малышка, которую назвали в честь матери Катрин — Каролина.
Первым домом для нее стала клиника. При одном лишь намеке на насморк мать тащила её по врачам, а уж когда Кэрол загремела с диагнозом «острый аппендицит», то ее шебутная мамаша едва не поставила на ноги всю больницу!
Но не только лечение контролировала Катрин: с раннего детства Кэрол занималась творчеством, лепила фигурки и пыталась делать бусики и фенечки, разрабатывая мелкую моторику пальцев, занималась бальными танцами, посещала репетиторов… И, конечно, рисовала. Именно мама вложила в руки малышки карандаши и фломастеры, беспрестанно поощряя все ее начинания. Любому рисунку радовались, частенько проходили выставки, на которые приглашали друзей и соседей. А еще были походы в музеи, пикники, концерты, словом, родители делали все, чтобы сделать каждое мгновение жизни их дочурки по-настоящему счастливым и запоминающимся. Но за шалости ее наказывали, к самостоятельности и ответственности приучали, так что принцессой на горошине она не стала.
В восьмом классе Кэрол поняла, что, несмотря на все свои увлечения, по-настоящему ее привлекает лишь рисование, и сделала упор на этом. Конкурсы? Она первая! Декорации для школьного спектакля? Она сделает! Кто-то попросил нарисовать портрет? Проще пареной репы! Учеба в Академии искусств частенько появлялась в мечтах Кэрол, освещенная идиллическим золотистым светом. Отец, однако, был против, так как считал, что художники живут впроголодь, а он не для того работает без выходных… Но кто будет слушать отца?
И Каролина поступила туда, куда мечтала, сдала экзамены, и в первый же год была очень разочарована. Ей не хватало самой учебы. С десяток занятий по самым важным на ее взгляд предметам, а остальное время растрачивается на фигню. Никому не нужно было рисовать красиво или хотя бы эстетически приятно. Мусорные пакеты, брошенные на холст, заставляли преподавателей задуматься о загрязнении атмосферы, розовая полоса на черном фоне напоминала о правах женщин на востоке, каляки в стиле детских рисунков вызывали слезы — ведь сейчас так много сирот! Мощный социальный посыл находился даже там, где его сроду не было. Но, конечно, слишком уж вызывающе вести себя студентам не позволяли. Одного паренька исключили из-за карикатуры на Энгельберга, к лицу которого были пририсованы усы. Угадать, какие именно, будет очень легко. Да и остальных «свободных художников», выражающих свое фи установившемуся режиму посредством картин, без шума удаляли. Каролина не касалась опасной темы, ибо ее это мало интересовало, да и родители частенько предупреждали, что излишнее свободолюбие навредит ее карьере. Так, скорее всего, посчитали почти все учащиеся. Это было правильно. Ведь, в конце концов, теперь Германия правит балом, разве это может расстроить ее жителей?
Если бы не случайность, Кэрол бы и не меняла своего мнения, но за несколько месяцев до окончания Академии она потеряла в одной из аудиторий мобильный, и с надеждами на порядочность других студентов бегала по зданию, вспоминая, где в последний раз она видела этот чертов смартфон. Заглянула в студию (по недоразумению названный так крохотный зал) и едва не вскрикнула от удивления, заметив однокурсника. Скучный молодой человек, скромный и пропадающий временами на недели, но все же умудряющийся не вылетать с учебы. Он не был интересен кому-либо, ибо никогда не старался сблизиться с остальными. Середнячок. Порой ему попадало от преподавателей за «неспособность вкладывать идею в картины». В общем, о нем вспоминали от силы раз в полугодие.
— Привет! Телефон мой не видел? А что ты тут делаешь, в последний момент, как обычно? — затрещала она со скоростью пулемета, в обычной, впрочем, манере. Не дожидаясь ответа, взглянула на полотно и замерла, пытаясь выдавить из себя хоть что-то, но безрезультатно. Фоном картины, которую только что дорисовал Саша, служил плакат с изображением здания парламента, а поверх него красно-черное изображение вытянутой руки в характерном жесте, свастики и скромная подпись «наше будущее».
— Не оригинально, зато остросоциально! — пояснил этот самоубийца. — Вот сейчас вывешу на всеобщее обозрение, может, хоть кто-то задумается, что нас ждет!
О, как глупо это было, как по-детски! Но как же долго они разговаривали, обсуждали все события, все изменения. Саша рассказал, что хочет вступить в организацию, целью которой является свержение установившегося режима, а Каролина слушала, развесив уши. Ну откуда же ей было знать, что одним плакатом революции не устроить, и что после такого необдуманного шага мальчишку скорее пристрелят, чем возьмут куда-то. К тому же, он утверждал обратное: его, такого инициативного, заметят и оценят, а потом он наденет белый плащ и пойдет спасать человечество… В общем, о том, что ей пора идти, Кэрол вспомнила только в тот момент, когда злополучный телефон принялся завывать, валяясь где-то на табурете.
Тепло попрощавшись с теперь уже другом, Кэрол вернулась домой, по дороге прокручивая в памяти все то, что она слышала из новостей или читала в газетах, и пыталась понять, что будет дальше? Она помнила, как в школе на уроках утверждали, что война, агрессия, различные формы нетерпимости — это очень, очень плохо, а что теперь?..
Когда она пришла на следующее утро в Академию, картину Алекса сняли, а самого его отвели куда-то для «воспитательной беседы». Их группу тоже потом вызвали для этой самой беседы, но никто не смог толком объяснить незнакомому мужчине в дорогом костюме, откуда у тихого парня такие мысли в голове появились. Кэрол же ушла в подполье, ни на минуту не забывая о разговоре в том маленьком зале. В ее глазах поступок Саши выглядел почти героическим, а это состояние, когда она видит лишь минусы установившейся системы, стало зваться «прозрением». Но стареньким родителям совсем не нужно знать, что теперь их дочурка мечтает свергнуть злого дядьку, не наигравшегося в детстве в войнушку.
Но вот обучение подошло к концу, Кэрол пустилась в свободное плаванье, даже пару заказов получила, но все же устроилась на работу, так как теперь рисование, дело всей ее жизни, как она сама раньше говорила, отошло на второй план. Нынче Каролина ищет, ищет эту прославленную группу революционеров, но как может сделать это одна девушка, если даже все полицейские и агенты канцлера не могут их найти?
• Род деятельности:
Художница, иллюстратор. Но не серьезный: рисует собачек и кошечек для детских развивающих книг, реже — открытки и прочие почтовые мелочи. Но одними рисунками сыта не будешь, поэтому Кэрол устроилась на работу в один из небольших магазинчиков, торгующих одеждой second-hand.
• Чего вы ждете от игры? Каковы планы?
Жду революции! Но больше, конечно, интересной игры, увлекательных квестов с неожиданными поворотами событий.
• Связь:
Налажена.
• Согласны ли вы на то, что в ходе игры ваш персонаж может получить тяжкие телесные повреждения или даже быть убитым?
Да.
Отредактировано Caroline Gross (2013-04-14 13:43:27)
