Брунгильда впервые в жизни хлопнула дверью уходя и это ей определенно понравилось, воодушевляет. Она даже впервые за долгое время почувствовала себя самой настоящей женщиной. Придумала проблему, устроила ссору, доказала что проблема существует, устроила истерику и ушла хлопнув дверью. В общем все правильно сделала, как по шаблону и должна была собой гордиться. Но ни черта не получалось, потому что она прекрасно понимала насколько была не права. Гилберт не был виноват в том, что чертова зима затянулась, а Брун ненавидит зиму, потому что ей вечно холодно, хочется пить литрами чай и есть, есть не переставая. Она понимала, что он ни сколько не виноват в ее недосыпах. Потому что не он состоит в Черном Шторме и не он устроил серию взрывов, погубил несколько человек и дал Рейхстагу повод для ремонта. Он не виноват в том, что у нее недотрах.
Просто на них навалилось все и сразу, невозможно это перенести спокойно, не начать нервничать и срываться на всех подряд. От них требовали невозможного, найти, посадить, расстрелять, закопать, предотвратить, расследовать и много чего другого. Оперативники и аналитики готовы были пойти стенка на стенку, потому что кто-то не справлялся со своей работой и из-за этого страдали все. Некоторые ночевали на работе, свернувшись в позу эмбриона на диванчике в кабинете, как например Брунгильда. Забывая поесть, переодеть замусоленную рубашку, прийти домой, выпить противозачаточные. Гилберт не был виноват в том, что его девушка на голову больная и уж тем более не был виноват в том, что у нее слишком много работы и она нервная. Но когда любую уважающую себя женщину останавливала очевидная невиновность молодого человека? Правильно. Никогда
Поэтому пока Гилберт развлекал себя игрой на скрипке или выкуривал блок сигарет зарываясь в окурках, Хельстром искала приключений на свою великолепную задницу. И решила, что поиск приключений стоит начать в Фридрихсхайне.
Бар на который она набрела в этом странном и очень чужом для нее районе, не вызывал никакого доверия. Пыльно, странно, много упившихся и спящих, бармен успел мысленно ее раздеть, присунуть и обратно одеть пока она направлялась к столику в темном и неприметном углу, предварительно заказав бутылку рома. Но зато она точно знала, что здесь ее никто не найдет, не узнает и она сможет честно напиться, поныть, проблеваться, протрезветь и вернуться к своей сумасшедшей жизни уже утром следующего дня. Краткий и весьма действующий курс реабилитации для психов и кандидатов в алкоголики. Не хватало только компаньона, такого же брата по несчастью, что бы было не так одиноко и не казалось, что она настолько жалка, что даже выпить не с кем. Впрочем, это удалось исправить довольно быстро и ей ничего для этого не пришлось делать.
Убить в себе разведчика парой стаканов она не смогла, поэтому всех входящих, выходящих и находящихся по близости она замечала и пыталась понять что они из себя представляют. И вошедшего последним она тоже не упустила из виду. Да и грешно было упускать такого шикарного мужчину. Плечи широченные, глаза цепкие и как выяснилось сексуальный голос.
- Благодарю и совершенно не возражаю. – Брунгильда могла бы ломаться, изображать из себя буку и недотрогу, прикидываться немой, тупой или глухой. Но ей этого совершенно не хотелось. Да и когда она была против обалденных мужиков проявляющих к ней внимание? Вот именно. Еще она могла бы и дальше играть курящую блондинку из классических фильмов, которая флиртует и динамит, улыбается, светит грудью вываливающейся из декольте, хихикает, а потом уходит. Но была бы полной дурой. Поэтому устав сидеть на жестком и холодном стуле, Брун поднялась и присела на коленку интересного мужчины, положив руку на его шею, медленно поглаживая ее пальчиками. – Выпьете со мной?

Отредактировано Brunnhilde Hellstrom (2013-06-05 02:27:21)

Компания ей сегодня попалась что надо, тип не тот, зато точно знал чего хочет и не стеснялся сразу дать ей это понять. Это подкупало и располагало, честность все любят. Он не был похож ни на одного из ее бывших ухажеров, даже близко. Хотя бы даже потому, что познакомилась с ним она не в опере, не в хорошем ресторане, где любят обедать министры с семьями и пузатые офицеры Гемайншафт. Не в парке во время пробежки и не в продуктовом магазине у стенда с полезными диетическими продуктами. От него не пахло едва вышедшей туалетной водой от Hugo Boss, да и одет он был не в стильный костюм или форму. С такими как он она никогда не знакомилась, потому что круг общения не тот, интересы не те, да и опасалась она знакомиться с молодыми людьми в таких местах как этот бар. В нынешнее неспокойное время она даже свою соседку по лестничной площадке подозревала в пособничестве всяким непонятным организациями и субьектам. Хотя и сунула с проверочкой нос в ее квартиру, забежав якобы за сахаром. Так что уж говорить о тех, кого видит первый раз в жизни и в том месте, которое просто создано для людей любящих покричать с броневика.
Ее, с позволения сказать, компаньону кто-то или что-то помешало и он так спешно покидал бар, что Брун едва успела захватить свое пальто, которое надеть смогла только оказавшись на улице, где он вдруг затормозил. Мысль о отеле ее отталкивала, тем более что на шелковые простыни и шикарный номер она не рассчитывала, как и на отель. Прекрасно осознавая, что окажутся они в клоповнике с непримечательным названием, на постели застеленной замусоленной простыней, с подушками на которые сесть страшно, не то что голову класть. Ее определенно разбаловала жизнь в хорошей квартире в самом сердце Берлина, разбаловала уютная простота и абсолютная чистота спальни Гилберта. Она слишком давно спала в казарме на железной кровати с впивающимися в зад пружинами, что бы действительно помнить каково это и не морщить нос, от одной только мысли об этом.
Но так как она совершенно точно решила сегодня поставить точку в своих дурацких отношениях и провести вечер, а за ним и ночь как-нибудь не так, даже не подала виду, что ей не нравится эта идея. Брун вплотную подошла к незнакомцу даже имени которого не знала и поцеловала его в губы. Медленно, совершенно никуда не спеша, привыкая к вкусу губ, которые буду целовать ее сегодня ночью и отвлекать от той жизни, которую она оставит за дверью номера. Провела руками по его груди и вниз, нащупывая кубики пресса, останавливаясь на ремне джинс. Если бы не было так холодно и промозгло, она может запустила руку за ремень, за резинку трусов. Но пожалела, с быстро замерзающими до температуры вод в Арктике руками только мужчин за хозяйство лапать в феврале. Да. Поэтому она просто ущипнула его за задницу, обрадовавшись тому, что уж крепкой попой его природа не обделила.
Признаться честно ей понравилось с ним целоваться, нравились его большие руки, уверенно сжимающие ее талию и колкая щетина на волевом подбородке. Все очень непривычно, даже вкус сигарет на губах не привычный. Но хорошо, ей было хорошо, а это главное. Брун взяла его за руку и улыбнулась.
- Надеюсь этот отель близко, иначе я успею замерзнуть.

Отредактировано Brunnhilde Hellstrom (2013-06-07 03:03:40)

Он походил на Кинг-Конга, который нашел себе подходящую самку и теперь тащит в пещеру, что бы любить ее там вопреки законам природы. Он даже не говорил нормально, бурчал себе там что-то хрипло и грубо. Окажись они на улице оживленнее или рядом с дорогой, она бы вообще его не услышала его из-за посторонних шумов. Но ей польстило то, что в ответ на ее слова он не потащил ее быстрее в отель и не предложил выпить для согрева. Он снял с себя пальто и накинул его ей на плечи, и судя по выражению его лица, возражений он бы не принял. В другой ситуации она бы наверняка отказалась и впихнула бы ему это пальто обратно, потому что она сильная и независимая женщина, и все прочее в том же духе. Но сегодня, после выпитого и пережитого, ей хотелось что бы о ней позаботились и она просто поблагодарила его за этот простой, но приятный жест. И кутаясь в его пальто, которое из-за вполне себе заметной разницы в росте, волочилось по земле. Она даже на какой-то миг почувствовала себя королевой в мантии, не хватало только мальчиков-пажей, которые несут за ней эту самую мантию. Хмыкнув и улыбнувшись своим глупым мыслям, она последовала за мужчиной, позволяя ему вести себя.
Она уже мысленно была в отеле, где прежде чем лечь с ним в постель приняла бы горячий душ и выкурила еще одну сигаретку, распуская сложный пучок сидя перед зеркалом. Но стоило им свернуть с более оживленной и освещенной улице, и оказаться в тени нависающих по бокам домов, как путь им преградили и Брун стало ясно, что душ, сигарета и секс отменяются. И может пару часов назад ей хотелось набить кому-нибудь морду, то сейчас этого желания не наблюдалось. Хотя их собственно не спрашивали хотят они поучаствовать в драке или нет.
- Конечно, может мне еще на помощь позвать или заплакать? – Брунгильда возмущенно фыркнула в лицо своему Кинг-Конгу и повернулась к тому любителю покурить, что стоял к ней ближе. Она может и выглядела как большой бюст на тоненьких ножках и не вызывала совершенно никаких опасений, но бояться ее стоило. Хельстром еще в первый год в армии научили простой истине. Главное не бояться сделать человеку больно. И Хельстром не боялась. Она всегда била с огромным желанием и удовольствием, била со всей силой, какая в ней только есть и наслаждалась каждым моментом. Даже сейчас, разморенная  алкоголем, двумя теплыми пальто и заботой совершенно незнакомого человека, она знала что делать. Ее движения были быстрыми, резкими, будто она не задумывается о следующем шаге и просто делает. Брун ухватилась за большое пальто своего незнакомца, делая два широких шага вперед и накинула его на голову курильщику, освободившейся рукой ударила его в печень. Следующий удар пришелся в живот. Противник был дезориентирован, даже после того как умудрился скинуть с головы пальто и ударить Хельстром в лицо. Окажись он чуть выше ростом и находясь от нее хотя бы на шаг дальше, она бы оказалась в затруднительном положении, затормозила и дала бы ему возможность снова ударить. И будь его удар сильнее, попади он снова в лицо, может она перестала бы представлять опасность. Но он был не многим выше нее, растерян и стоял слишком близко к ней. Что дало ей возможнось мерзко ухмыляясь ударить его ногой в пах, а когда он согнулся схватить его за волосы на затылке и помочь встретиться со своей коленкой. В итоге у нее разбита губа и новенькие джинсы заляпаны кровью, а у него глаза на лоб лезут от боли в паху и печени, и сломан нос.
- Курить – здоровью вредить. – Глубокомысленно изрекла Брунгильда и плюнув в сторону, подняла валяющееся рядом пальто Кинг-Конга, чувствуя себя гораздо лучше. Ей определенно полегчало.

Отредактировано Brunnhilde Hellstrom (2013-06-07 15:25:42)

На какой-то миг Брунгильде даже стало стыдно за то, что она пропустила такой ожидаемый удар и получила в зубы. Дедушка учил ее выставлять блок и уклоняться от ударов. В армии ее учили ставить блок, уклоняться от ударов и отражать их. Гилберт учил ее тому же. А она так легко попалась и получила, поделом. Но стыдливые мысли пропали когда она разогнулась, кутаясь в чужое пальто и успела насладиться прекрасным полетом языкастого курильщика. Он врезался в стену, мешком упал в грязный сугроб и затих. Брун готова была аплодировать, потому что мужчина был не мал и весил явно много, а ее незнакомец так легко швырнул его. Это было прекрасно и будоражило воображение Хельстром. Она очень ясно представила как он прижимает ее к стене в номере и с легкостью, даже не задумываясь, поднимает ее на руки и берет то, что ему нужно. И того яснее снова представила Кинг-Конга закидывающего самку на плечо, таща ее в пещеру. Этому точно не составило бы труда перекинуть ее через плечо и утащить. Даже если бы она брыкалась и вырывалась.
Хотя если бы желание брыкаться и вырываться возникло бы, то точно не после того как он осмотрел ее, убедился что все более-менее в порядке и обнял, нежно коснувшись разбитой губы. Она от него подобного не ожидала, он не был похож на человека, которому не чужды такие простые проявления человеческих эмоций. Тем более не ожидала, что он умеет улыбаться, быть нежным и шутить. Она им даже почти восхитилась. Чуткая и милая гора мышц, очаровательно, когда еще она встретит такого, да и где? Брун хотела отшутиться, мол до свадьбы это слишком долго и что ей, с разбитой губой ходить до самой смерти, если так и не выйдет замуж. Но не успела, потому что он выпустил ее из объятий, отвлекшись на второго нападающего. Которым Брун тоже почти восхитилась. После ее ударов, в том числе и фирменного, он поднялся пожалуй даже слишком быстро, что определенно достойно похвалы. Она бы спокойно отпустила его восвояси, зная что все равно придется вправлять и лечить нос, терпеть синяки и после всего этого не факт, что он сможет нормально дышать. Но видимо ее незнакомец считал иначе, решив доделать за Брун работу. Он ловко подсек его, от чего несчастный мальчик упал и стукнулся головой, и если бы не слой снега, наверняка бы разбил себе затылок. Но и на этом Кинг-Конг не остановился, поднимая несчастного над землей и со всей дури вжимая ее спиной в ближайшую стену. Ну а после того как он испробовал на нем второй фирменный удар Брун, она готова была аплодировать и отдаться ему вот прямо здесь. Хотя нет, на счет второго она конечно погорячилась и осознала это быстро, едва оглядевшись и сообразив, что вокруг помойка, грязища, да и при двух воришках в отключке, нет, определенно не то место и не то время. Внезапный порыв незнакомца поцеловать ее, заставил Брун поморщиться. Ее конечно учили терпеть боль, да и разбитая губа это так, царапина. Но приятного в этом было мало, даже не смотря на то, что поцелуи незнакомца ей нравились очень. Как и то, что он спокойно поднимал ее на руки что бы просто поцеловать. Какой вообще женщине это может не понравиться? Всем нравится когда их носят на руках и Брун исключением не была.

Он заказал номер на явно вымышленное имя и оплатил его наличными, о чем-то негромко переговариваясь с девушкой на рецепшене. Пока Брун стояла сзади с сосредоточенным лицом и разглядывала его задницу в простых джинсах и снова не удержавшись ущипнула его. Это очень помогало отвлечься от произошедшего, и настроиться на нужный лад. Как и поцелуи в лифте, по пути в номер. Как и его горячие ладони под ее блузкой, прижимающие к накачанной груди, поглаживающие, пока она копалась с ключами и открывала дверь. И когда они наконец оказались в номере, Хельстром безумно хотелось снять с него чертовы джинсы, да и все остальное тоже. Посмотреть на его широкую спину и кубики пресса, которые она успела пересчитать пока они обнимались. Но она знала, что ожидание в этим деле только помощник и чем дольше ждешь, тянешь, тем приятнее будет потом. Поэтому скинув с себя пальто незнакомца, а за нимс и свое, направилась в сторону ванной. По пути снимая с себя блузку, стаскивая сапоги, мокрые от чужой крови джинсы и наконец белье. И дверь в ванную она за собой не закрыла, даже прикрыть ее не удосужилась, как и задвинуть занавеску.

Что бы там себе ни надумали истерички из секретариата, но Брун впервые в жизни этой ночью забывалась в постели с незнакомцем. Она еще ни разу не пыталась подобным образом залечить душевные раны и отвлечься, как-то даже не планировала. Попробовала первый раз и сразу поняла, что он же и станет последним. Не то что бы ей не понравилось или незнакомец был плох в постели, совсем нет. Просто сам способ оказался не действенным, совсем. Забыться не получалось не смотря на все ее бесконечное желание. Брун начала думать о Бене еще в душе, когда оказалась прижатой спиной к холодному кафелю Думала всю дорогу от ванной до кровати и в кровати продолжила. И сравнивала, сама того не желая сравнивала их. Потому что было что справнивать и с чем.
Сначала все было не в пользу Бена, совершенно. С ним она занималась фееричным сексом в душе всего один раз. Фееричным он был лишь потому что Бен подскользнулся и при всей своей ловкости не смог устоять, начал падать и увлек за собой Брун. Ее, точнее ее голову, остановил лишь бортик ванной. Бен отделался парой синяков и ушибом, а Брун достался сектор приз в виде сотрясения мозга, восьми швов на лбу и сломанного мизинца на рабочей руке. Незнакомец же не скользил и даже не собирался, и все опасения Хельстром быстро прошли, на какой-то миг она даже смогла отвлечься и забыть, увлекшись процессом. Но потом из душа вдруг полилась ледяная вода и им пришлось спасаться бегством. Впрочем далеко уйти не удалось, он уложил ее животом на первую же попавшуюся горизонтальную поверхность, на комод в коридоре, и согревал так, что Брун забыла как дышать. Вспомнила только когда незнакомец толкнулся в нее с силой и тем самым организовал встречу ее бока и уголка комода. Встреча закончилась первой кровью и это послужило совсем уж прозрачным намеком на смену позы или хотя бы места. Незнакомец правильно понял ее болезненные стоны, развернул к себе лицом, подхватил под попу и понес в спальню. Она уже было обрадовалась тому, что сможет откинуться на мягкие матрасы и расслабившись поиграть в девочку-бревно, эгоистично получая удовольствие и ничего не действия. Но до кровати они дойти смогли не сразу, а когда дошли усталость сняло как рукой, желание быть бревном ушло и не вернулось, и Брун в конце концов оказалась сверху. Встретилась взглядами с незнакомцем и все, было ушедшие переживания, навалились огромной снежной лавиной. Ее будто током ударило когда вместо родных голубых с поволокой глаз по ее лицу скользнули нахальные карие. Он наверное почувствовал как она дернулась и ухватил обеими руками ее бедра, сжимая не сильно, но вполне ощутимо горячими ладонями. Горячими. У Бена всегда были холодные руки, всегда и длинными зимними ночами они спали лицом друг к другу , хотя обычно он любил спать на правом боку. И все лишь для того что бы он мог греть ее ледяные ноги, а она его руки.
Этой зимой они так не спали ни разу и до этого момента она не придавала этому никакого значения. Она не заметила, просто закрыла на это глаза решив, что проблемы на работе гораздо важнее проблем в отношениях. Заметила все самое важное трахаясь с незнакомцем на воняющих отбеливателем простынях, когда уже поздно ползти обратно и спокойно продолжать играть в счастливую семью. Ход она сделала неудачный, явно, и проиграла с разгромным счетом. Потому что могла бы оправдывать себя любимую сколько угодно, но умом прекрасно понимала, что пока она пьет и изменяет, он либо мечется по квартире заламывая свои прекрасные музыкальные пальцы, либо терзает любимую скрипку и отчаянно фальшивит. А на утро снова затеет поиски носков попутно пытаясь отделаться от Путаны, которая не даст ему покоя до самого выхода.
А что у нее, ничего хорошего. Кончить на волне воспоминаний не получилось и она почти не расстроилась, даже сумела сносно изобразить, что все просто волшебно и он сексуальный гигант, а она вся его на веки. И сдержала порыв отвернуться к стенке, прижать к груди коленки и подумать о смысле жизни, она прижалась к незнакомцу положив голову на его широкую грудь и закрыла глаза. С закрытыми глазами ей почему-то вралось лучше.
- Мне так хорошо, мурлыкать готова от удовольствия. Ты буквально спас мою ночь! – Может если бы не внезапно разорванные отношения с Беном и не то состояние подпития когда становится очень грустно даже без причины, Брун действительно бы понравилось. Она бы сказала все тоже самое и действительно так думала. Но к сожалению разрыв ударил по ней гораздо больнее чем казалось сначала, и она переживала, грустила и подобралась слишком близко к грани за которой находится самобичевание. Спасти ее могло только чудо или порция чего-нибудь покрепче, что бы добраться до стадии когда все прекрасно и хорошо.  – У нас есть что выпить? В горле совсем пересохло.