Все было прекрасно ровно до того момента как Брунгильде надоело жить на два дома и скакать между ними с сумкой набитой вещами первой необходимости. В ее сумке можно было найти все для внезапно ночевки вне дома, но зато туда больше не помещались документы, рабочие папки и компьютер. Туда не помещалось ничего нужного, даже кармашек для корочки и пропуска оказался занят. Она устала не высыпаться на слишком жестком матрасе кровати Гилберта и становиться жертвой голодной Путаны, которая лишалась ужинов чуть ли не через день. Надоело ходить в одном и том же, потому что иной раз нет времени заехать домой и переодеться, надоело слушать вопли Бена по утрам, когда в ее квартире он не может найти свои вещи. От его недовольного бурчания по поводу того, что из ее огромных чашек кофе пить невкусно. От того что на ее кровати ему слишком тесно и мягко, и что ему надоело чистить зубы над ее бледно-розовой раковиной. В какой-то момент ей это все слишком надоело и она стала инициатором идеи съехаться. Потому что прекрасно понимала, что от него этого шага не дождаться ни за что, ему просто в голову не придет это предложить, хотя он и бровью не поведет если однажды поймет, что она к нему переехала. Ему всегда было тяжело в том, что касается отношений и она очень ценила то что ради нее он пытался измениться, и не быть таким отрешенным, думать не  только о себе, но и о ней тоже. Последнее давалось им с особенным трудом, и не потому что Бен был эгоистом или плевал на Брун, совсем нет. Просто он был ужасным тугодумом в таких вещах и просто не догадывался, если что-то не так, ему казалось что все нормально. Он не понимал, что ей иной раз приходится сидеть и ждать его после работы, просто что бы поехать домой. Потому что они договорились ночевать у него, ему нужно закончить работу, что оттягивает поездку домой часа на три-четыре, а у нее нет возможности поехать раньше, без ключей она в квартиру не попадет. Он просто не догадался дать ей свои ключи, и сделал это только после того как она вручила ему второй комплект своих и чуть было не устроила скандал когда он попытался спросить, а зачем они ему собственно нужны.
Ждать от него предложения съехаться она не собиралась и в этом вопросе не стеснялась брать на себя шефство. От него ей нужно было только согласие и действительно имеющееся желание жить вместе. Тут она столкнулась с первой проблемой, желание у него может и было, но он искренне верил в то, что этот вопрос закроется ее переездом к нему. Что от него требуется только освободить место под ее вещи и привыкнуть к тому, что рядом всегда будет Путана. Но оказалось что к нему она переезжать не собирается, он к ней тоже, квартиры друг друга им не нравились и оставались чужими не смотря ни на какие попытки прижиться. Он действительно был удивлен когда она заверила, что сама займется поисками квартиры. Зачем, у него же она такая чудесная, и ничего что в холодильнике давно обитает неизвестная человечеству новая форма жизни. Что в ванной все настолько аккуратно, чисто и разложено почти по линеечке, что ей туда заходить страшно, не то что чем-то пользоваться. И тем более ничего, что она не должна трогать его посуду, потому что это его посуда. Он очень удивился, но согласие свое дал и с этого момента подписал себе приговор. Так просто отставать от него она не собиралась и поисками квартиры занялась очень плотно, подключила даже Труди, которую возила с собой смотреть и выбирать. Труди конечно ужасно сопротивлялась, но она друг и ей пришлось просто смириться, и ездить. Брун отплатила подарком в виде безумно красивого штык ножа из вороненой стали, с рукояткой головка которой выполнена в виде птичьей головы. Ведь в конце концов Труди моталась с ней после работы по всему городу и когда Брунгильде очень понравилась одна квартира, но цена показалась завышенной, Руди прошлась по ней с такой зверской рожей, почесывая кулаки и периодически злобно зыркая на хозяйку, что им довольно быстро сделали огромную скидку.
Квартира и впрямь была прекрасна. Большая, светлая и очень просторная. С балконом, на котором вполне хватит места для маленького садика, с видом на парк из спальни  и двумя ванными. Для Брун, которая обожала валяться в пене несколько часов к ряду, и Бена ненавидящего ждать когда придет его очередь, вариант был идеальным. К тому же квартира была отремонтирована и Брунгильде ничего не хотелось менять, оставалось только завести в нее мебель и Бена. Она не сомневалась в своем выборе и на следующий же день привезла туда Гилберта, радостная и довольная, ожидающая восторгов с его стороны. Особенно после того как он отбрил десяток вариантов не дав ни одному из них шанса. Но не тут-то было, идеальную по мнению Хельстром квартиру он обошел  с таким видом, будто она его в сарай привезла и просит заплатить как за дворец. Он ругался и плевался так, что она потом еще три дня с ним не разговаривала, уж очень расстроилась и боялась наговорить лишнего. Временно поселилась в его квартире, забрав с собой Путану и усиленно делала вид, что сдалась и его взяла. Сама в это время моталась в другой район вместо обеда что бы подписать документы у хозяйки, нанимала рабочих для перевозки мебели и устраивала уютное гнездышко в новой квартире. Спрашивать мнение Бена она больше не собиралась, он ее достал и разозлил, ему не нравилось ничего, потому что он просто не хотел покидать свою зону комфорта и уступать женщине. Ей все это надоело и когда вещи из ее квартиры заняли свое место в их новой совместной, к ним присоединились вещи Гилберта. Ради такого случая она впервые за всю жизнь взяла отгул и вместо того что бы работать командовала рабочими и придумывала куда поставить все то ненужное по ее мнению, и страстно любимое по мнению Бена. Она даже про скрипку не забыла, отвела ей почетное место на красивом резном комоде прямо напротив кровати. На специально купленной новенькой подставке, своими руками эту негодяйку перевозила и не дыша на нее лишний раз ставила. Ему ничего не оставалось кроме как попрощаться со старой квартирой и переехать, тем более что в старой она не оставила ничего кроме стола на котором они однажды занимались слишком уж бурным сексом и он грозился развалиться, в общем все равно его нужно было выкидывать.
Гилберт страдал, не находил себе место, психовал и постоянно на нее срывался. Каждое их утро начиналось с того, что сначала он пытался спихнуть с себя урчащую Путану, а после отправлялся на поиски носков. Куда он их девает и в каком бреду, если потом не помнит где они, Брун не представляла, ей вообще было плевать, свои носки и прочее белье она хранила на месте. И если на его носки ей было плевать, то на счет его страданий и психов она переживала. Ей уже идея с переездом не казалась такой уж блестящей. Тем более что мелочах он в общем-то был прав. В жару задница нещадно липла к дивану и креслам из красивой шоколадного цвета кожи, а на столик было страшно положить ноги, до того аккуратный и хрупкий, вдруг разобьется. И кровать действительно оказалась жутко неудобной. Но признавать это и уступать Брун не хотелось до последнего.
- Доброе, было. До того как ты снова открыл поиски. Господи, Бен, отведи для своих носков ящик с ключом и храни его как зеницу ока. Надоело, не знаю я где твои носки, я их не ношу, они блин твои. – Брунгильда не выспалась и плохо себя чувствовала, ее тошнило, хотелось спать и ей все утро казалось, что в кухне пахнет ацетоном. Ее все бесило и раздражало, даже обычно вызывающий умиление и желание поцеловать да обнять заспанный Бен, сегодня вызывал только желание швырнуть в него что потяжелее. Даже после того как он ее поцеловал легче не стало, потому что он все снова испортил. Его кружка, обалдеть, как будто на ней было написано что это его собственность. Брун демонстративно поднесла ее к губам и сделала большой глоток ароматного кофе. – Твоя конечно, не из своей же мне пить. Ты кстати когда пометишь свою посуду? А то вдруг я снова ее возьму и ты меня убьешь за это? Ой, я же еще сегодня твоей мочалкой пользовалась. Ну все, прости Бен, ее придется выкинуть.

Отредактировано Brunnhilde Hellstrom (2013-06-26 17:11:33)

Строить отношения на принципе «ты все делай, а я буду рядом стоять и все потом критиковать, и портить» не получится, при всем желании. Сначала это вполне терпимо и переживаемо, если стараться обходить особенно острые углы. Сначала стараешься этого не замечать, уговариваешь себя старым добрым «стерпится – слюбится», но в один прекрасный момент система дает сбой. Потому что надоедает происходящее и сил терпеть, да делать вид что ничего не происходит. И тогда остается надеяться только на то, что ваши отношения достаточно крепкие, и вы сможете с этим справиться.
Брун  не знала насколько успели окрепнуть их отношения за почти мирный прошедший год, очень боялась все разрушить и терпела что есть сил. Но Гилберт довел ее своим поведением, он хватил лишнего и был абсолютно не прав, и наверняка прекрасно сам это понимал. Когда они только решились на общую квартиру, она честно предупредила, что устроит форменный пиздец, если он снова заговорит о переезде в его квартиру. Потому что они договорились жить вместе в их квартире, а не в его, в которой Брунгильда как была лишним элементом в начале их отношений, так и осталась спустя четыре когда. А строить отношения, быть семьей и планировать завести детей, когда ты в «семейном гнездышке» находишься на птичьих правах, ей не хотелось. Даже ради Бена она на это идти не хотела. Так же она предлагала ему поучаствовать в выборе квартире, в выборе мебели, хоть в чем-нибудь. Но он отказался, он даже не мог сказать, в каком районе Берлина ему больше хотелось бы иметь квартиру. Она ему все это прощала только потому что сначала он хотя бы делал заинтересованный вид, когда она заговаривала с ним о тех квартирах, которые хочет посмотреть и рассматривает как вариант. Но очень скоро и это ушло, и на эту тему он начал общаться с ней «на отвали». И вот это Брун ему простить не могла, хотя молча терпела и просто из чувства противоречия продолжала гнуть свое. Ее терпения вполне хватило бы еще на долго, но сегодняшняя сольная программа Бена «Звезда в шоке, тут все не по райдеру, я не выйду из своего трейлера пока мне не принесут голову единорога в соусе из радужных перепелок» переполнила чашу ее терпения. Не передать словами как обрадовалась Хельстром когда из холодильника вывалилось молоко и залило все вокруг, в том числе и Бена. Привет от кармы дошел ему очень вовремя. Брун только пожалела, что молоко не свалилось ему на голову, потому что его пыл явно нужно было поумерить. Впрочем даже эта внезапная радость не была способна избавить Брун от желания убить Гилберта или хотя бы покалечить. Она старалась держаться, молчать, не обращать на него внимания, пока не успокоится и не заткнется. Может даже все обошлось бы, согласись она сейчас же вернуться в его квартиру, обними его и развяжи пояс халата, под которым ничего нет. Но она и так слишком долго позволяла ему истерить и ныть, ему хватит.
Когда на полу оказалась чашка из ее любимого сервиза подаренного дедушкой на новоселье еще миллион лет назад, и разлетелась на множество осколков, Брун не долго думала прежде чем запустить в голову Бенедикта его же чашку. К разлитому молоку прибавилось кофе, оно же похерило потрясающе красивые стены отделанные декоративной штукатуркой. Пятна кофе явно не смотрелись на узорах цвета слоновой кости. И за то, что по его вине придется делать ремонт, Хельстром швырнула в Бена сахарницу.
- Да если бы не я – крыса, как ты изволил выразиться, и не моя тупая кошка, ты бы уже сдох от одиночества. Или от недотраха, что более вероятно! – Под руку орущей Брун очень своевременно попалась тарелка, которая тут же отправилась в свободный полет. Но если кого-то битье посуды могло успокоить, то Брунгильду только еще больше взбесило и она снова заорала. – Ты меня уже заебал своим жалобами! Не нравится мебель? Так блять пойди и купи новую, которая понравится! Ты ничего для нас не сделал, только ноешь и жалуешься! И не говори, что это нужно только мне, поэтому ты нихера не делал! – В полет отправились еще две тарелки и банка кофе. Когда кидать больше было нечего, Брун выскочила из-за стола и потопала в спальню. Она знала, что потом пожалеет о том, что собирается сделать, но в данный момент ей этого так хотелось, что о последствиях думалось плохо. По дороге Брун вытащила из шкафа в холле большой чемодан и потащила его с собой. Оказавшись в спальне она швырнула чемодан на кровать и покидала в него вещи Гилберта, сверху уложив скрипку, сложила все кроме носков, которые действительно пропали, впрочем на это она внимания не обратила. Закинув вещи в чемодан и захлопнув его, Брунгильда выволокла его на лестничную площадку и вернулась на кухню. Глаза нещадно щипало, рыдать при Бене ей ужасно не хотелось, но злые слезы так и просились, Брун не сдержала всхлип.
- Можешь идти куда угодно. В свою любимую квартиру, на диван в кабинете, да хоть на вокзал. Куда хочешь, я больше так не могу. Я устала. Эти отношения нужны не только мне, но все что ты для них делаешь вполне уместится в графу «ничего». На одном только сексе, как бы хорош он ни был, ничего не построишь. Мне осточертело то, что ты только жалуешься, бесишься или трахаешь меня, что бы успокоиться. Мы съезжались не для этого и это не отношения. Заведи себе личную проститутку и радуйся, нахер тебе я сдалась? – Она беспомощно опустила руки и плюхнулась на креслице в углу, прижав к груди коленки. Почти плача, не заметив резкого перехода с криков на шепот. – Уходи, пожалуйста, я так больше не могу. Иди.

Отредактировано Brunnhilde Hellstrom (2013-06-29 11:05:45)