Стук в дверь, стук по клавишам, стук каблуков за дверью, стук пальцев по монитору, стук в висках – этот день был одним сплошным стуком. Глаза слипались от усталости, но все же одна за одной чашки кофе помогали собраться и работать дальше. Особенно когда это кофе с коньяком, привезенным другом в Берлин на день рождение Гантеру. День рождения – сегодня Гантеру исполнялось тридцать один. Он старел так же, как этот мир. Страна ждала героев и это рвало сердце мужчине – ведь нет того героя, что полезет с голой грудью на амбразуру, есть только те, что плетут языками. Впрочем, сам Бауэр мало отличался от них, но все же он что-то да делал во благо народа. Ну, так считает он и весь «Черный шторм». От старых друзей иногда поступали звонки, со скучными, привычными поздравлениями – мало кто из них знал, что это меньше всего сейчас интересовало его. После очередного такого звонка Гантер встал с кресла и повернулся к окну за спиной, опершись на подоконник. Лоб томно опустился на холодное стекло, занявшись таким приятным теплообменом, а глаза наблюдали за людьми, что так торопливо куда-то бежали. В этом мегаполисе люди всегда куда-то спешили, а надо ли? И только листья старых кленов тихо и спокойно спускались с веток на асфальт, устилая улицы багровыми покрывалами. Закрыв глаза, Гантер тяжело вздохнул, сосредоточился и вновь вернулся к работе. Не прошло и десяти минут, как в дверь постучался и сразу вошел Майер. 
- Герр Бауэр, я нашел нам переводчика на место Лайро, - сказал он и оторопел, увидев лицо Гантера.
- Так почему он ещё не здесь? – стиснув зубы, проговорил медленно Гантер, повышая тон каждое слово, а последнее слово и вовсе выкрикнув и встав с кресла. «Сегодня я умру. Или от тупости, или выброшусь из окна».
- Сию минуту! – Тут же всхлипнул толстячек и пулей вылетел из кабинета. Гантер снова выдохнул, взяв себя в руки. Он ненадолго закрыл глаза, а затем снова открыл и увидел вошедшую в кабинет блондинку. Она немного приостановилась. Видимо её явно испугал вид немалых размеров мужчины, кулаки которого были уткнуты в стол, а стойка напоминала быка, который вот-вот собирается убить конкистадора. В миг на его лице ни осталось и следа, от той злости, что была раньше. Эта девочка была настолько удивительным сюрпризом, что губы вольно не вольно немного приподняли кончики и мужчина выпрямился. Он, не медля, вышел из за стола и направился к девушке, по пути поправляя галстук и пиджак, что плотно на нем сидели.
- Гантер Бауэр, приятно познакомиться, - журналист приветливо протянул руку,  - присаживайтесь, - этой же рукой он указал на мягкий, удобный диван, что стоял у стенки. 
«Что за чудо? Брюки, куртка, рубашка с коротким рукавом, и этот дурацкий рюкзачок? Я уже представляю её в шикарном черном платье»
Гантер взял со стола планшет и стал быстро водить пальцами.
- Мне, а точнее нашей редакции, требуется срочный перевод этой статьи, - с улыбкой сказал он, передавая девушке гаджет, - это статья шведского революционера, описывающая состояние в Германии на сегодняшний день, - лицо вдруг стало серьезным и невозмутимым. Он взглянул ей в глаза и добавил, - Вы же понимаете, что это исключительно деликатный вопрос?

«Хмм… не все так просто. Она все же понимает, что речь идет совсем не о делах редакции. Опасно, но мне чертовски нужен этот перевод, эта статья, эти слова. Этот швед рассказал о том, о чем немец даже не думает»
Девушка прошла немного глубже в кабинет, но все же не села. Бауэр уже не улыбался и не любезничал, как это делал ранее. Дела революции волновали его больше, чем акты вежливости и свои собственные взгляды. Он то напрягал, то расслаблял мышцы челюсти, сжимая зубы, пока девушка читала текст. Расхаживал по кабинету туда-сюда. Но это было не волнение, скорее просто ожидание. Он не любил ожидать и любил больше действовать. Когда девушка дочитала, она подняла глаза и посмотрела на Гантера. В её глазах прочел интерес и улыбнулся… но только в душе.
- Перевод нужен мне и редакции… да только разный, - ответил мужчина. Он говорил тихо, но так, что бы девушка слышала его слова четко. Грубые звуки вылетали из мужских, крепких уст и влетали в уши Бернадетт и только туда.
- Мне нужен точный, дословный перевод. Со всеми выражениями и цитатами, - он развернулся и подошел к тумбочке, на которой стоял графин воды и несколько стаканов. Налил себе и тут же его осушил.
- Воды? – спросил он и не ждал ответа, ведь знал, что девушка откажется.
- Тогда продолжим, - он снова подошел к ней ближе и начал говорить, но уже немного громче, - редакции нужны лишь статистические данные, приведенные здесь. Никаких слов о правительстве и, тем более, никаких имен.
Она немного сомневалась, но интерес все-таки взял свое. Ведь за те деньги, что предлагала редакция, подвергать себя такому риску было опасно, а значит, тут нужна искра в глазах. То, что заставит тебя вникнуть в суть этого текста и понять, что же всем этим хотел сказать вышеупомянутый швед.
- Вы плохо меня поняли. Никакой связи. Никаких электронных почт и тому подобное. Сейчас вы забираете это, – он показал на планшет, - и приносите мне перевод на нем же. Не бойтесь, это приспособление уйдет в каток сразу же, после того, как я получу нужное.
Гантер подошел к девушке ещё ближе. Настолько близко, что задел её личное пространство.
- Через два дня в это же время я жду вас в своем кабинете. Охрана пропустит вас без спросов, - он остановился и снова понизил, но огрубил свой голос. – Бернадетт, прошу, об этом ни в коем случае никто не должен знать, кроме тебя и меня. Абсолютно никто.
Мужчина снова отошел к своему столу и выдохнул. Обстановка в кабинете разрядилась, и, казалось, весь офис снова начал работать. Снова стук клавиш, шум голосов, отдаленные крики начальства. Мужчина взял листок бумаги, нарисовал на нем цифры и снова подошел к девушке, но уже не так близко.
- Это мой номер, - он не дал ей листок а лишь показал, и спустя десять секунд тут же смял его и положил в карман, - если будут какие-либо проблемы – обращайтесь, фройляйн Варфольди – я всегда буду рад помочь Вам в трудной ситуации.
После сказанного Гантер буквально проскользнул к двери и открыл её перед девушкой.

Как только блондинка ушла, Гантер уселся в удобное кресло. В душе наконец-то наступил покой – она действительно вызывала доверие. А вдруг она агент правительства, или, что ещё хуже, прямиком из Гемайншафта. А может его, проверяет «Черный шторм». Как же все сложно.
«Нет ничего сложного в мире, где все предельно просто» -  он повернулся к компьютеру и продолжил писать какую-то статью для газеты о бунтующих бабушках на лавочках.
Все два дня от девушки не было ни звоночка, как Бауэр и просил. Ровно в то же время, что и два дня назад раздался стук в дверь. Взгляд мужчины переместился на дверь. Он все так же сидела за своим креслом и пил горячий кофе с коньяком. В дверной проем вошла блондинка. На сей раз она была другой: волосы завязаны в хвост, платье, но все такое же серьезное лицо. Гантера, что странно, мало интересовали прелести этой дамы – сейчас он лишь хотел услышать пару заветных слов. И он их услышал. Девушка положила планшет на стол Бауэру и немного отошла стола. Гантер не спеша взял гаджет и прочел статью от начала до конца. Ту статью, которая была ему нужна. Дочитав, он облегченно выдохнул и улыбнулся.
- Великолепно, - тихим басом промолвил он, - это то, что нужно нашей стране.
Он встал и прошел к двери, закрыв её на замок. Затем он снова повернулся к девушке:
- А теперь поговорим о том, что вы сейчас сделали, - на лице царила подлая улыбка, - Бернадетт, сейчас вы отдали, не побоюсь этого слова, революционную статью в руки одному из тех, кто может исправить жизнь в Германии. Эта статья может изменить ход истории и уничтожить наше правительство в пух и прах, - томный, монотонный голос напирал, - за это тебя и меня, - Гантер не стеснялся «тыкать», - могут посадить или убить, если заблагорассудиться. Могут пытать. Да все что угодно, - девушка стояла к нему спиной, не поворачивая головы. Он подошел практически вплотную, - но это только в том случае, если кто-то из нас проколится.
Резкое движение и рука мужчина уже была на плече блондинки. Её тело замерло и окрепло, будто статуя.
- Но не стоит волноваться, - напряжение немного спало, и Гантер снова погрузился в свое кресло, - я хочу поговорить с тобой о том, что тебе, так же как и мне не безразлична судьба Германии.
На лице все так же царила гордая, легкая улыбка.