Если приводить краткий анализ психологического состояния Наташи на настоящий момент, то все можно было охарактеризовать кратко. “Уничтожать” кричала душа этой хрупкой и незаслуженно обиженной девушки, “Растопчи их трупы” говорила она, стоило попасться на глаза хоть одному живому существу, “Вырви их глотки”. В общем, Тата была близка к тому состоянию, когда милейшие домохозяйки внезапно обнаруживали в себе способность не просто тридцать раз проткнуть мужа кухонным ножом, но и великолепные познания в анатомии человека, для того чтобы удачно четвертовать труп. А Тата не была домохозяйкой, она была хакером, чья нервная система была изрешечена багами и несовершенствами современной техники. И радость жителей Берлина, что она была русской, и в ее крови, конечно же благодаря спиртному, вырабатывался особый ген “АнтиХалк”.
На первый взгляд люди в Германии казались порядочными и воспитанными. Но, Наташа все же была русской, как мы уже упоминали, и на молекулярном уровне знала, что этим фашистам доверять нельзя. Люди собравшие первое биологическое оружие, и подарившие миру Фрейда, просто по определению не могли быть милы. Сначала она думала, что на девушку руку не поднимут. А потом решила, как бы собрать газовую камеру в домашних условиях или подешевле купить огнестрел, чтобы так сказать пойти мстить за деда, любимые джинсы и предположительно отбитую почку. Причем самым изощренным и извращенным способом, спасибо дяде Фрейду. Одиноки партизан в каменных джунглях Берлина.
Квартира встретила ее настороженным молчанием, и Тата в бессознательной попытке к самозащите сжала руки на сумке с вещами. Наполненная сменной одеждой, тремя апельсинами и зубной щеткой, она представляла из себя мощное оружие, способное превратить всякого подлого немца, в не менее подлого мопса, и дать Смирновой шанс на скидывание бессознательного тела с балкона. Наличие пистолета ее правда обрадовало бы больше.
- Если ты не домовой и не прочая неведомая хуйня, тебе лучше выйти и вякнуть здрасти. В обратном случае так и быть, сиди за шкафом,- голос Наташи хрустел надломленной хрипотцой. Двадцать четыре часа назад он был сорвал в бесплодных попытках вынести мозг герр Отто. Старик оказался закалённый, и на все вопли и истерики хакерши выдав только свое четкое “йа”, отключился. Тата всерьёз подумывала заказать на его имя всем известные фарфоровые изделия, и установить во дворе, пока не известного ей, дома. Причем важно, чтобы они были как можно более использование. Так, чтобы мужик оценил весь аромат положения, в которое попала Тата.
Впрочем, упуская сий познавательный опуск в недавнее прошлое, мы вернемся к вооруженной сумкой и кроссовкой девушки, которая пробиралась по собственной квартире как по средневековым катакомбам. Трупы вещей, такие как брошенная футболка и недостираная рубашка то и дело пытались захватить ее за ногу, и уронить носом в грязь, а точнее давно не мытый пол, но она действовала как пьяный Ассасин, и пробираясь дальше. На самом деле, тут была одна неполадочка. Квартира была маленькой, а шла она долго. Возможно, тут была замешана природная трусость, которая легко подавлялась несколькими градусами внутрь.
К счастью это был не Слендермэн, но рожа все равно была подозрительная. Возможно, дело было в угрюмом взгляде, а возможно и в помятом виде. Тата насторожилась и поудобнее перехватила сумку и кроссовку с элементом гряди на подошве, готовая при любом удобном случае показать каким офигенным ударом с права она владеет. А потом слева, и короткий пинок в пах. А что, она как то ходила на уроки самообороны, это был отличный момент, хотя бы раз воспользоваться им на трезвую голову. Кстати, о трезвости…

Ну если говорить честно, то Тата перестала бояться еще на том моменте, как учуяла запах паленого в квартире. Это был непреложный закон, поганить вещи в данном помещении мог только один человек, и сейчас он был жутко зол по поводу того, что у него отняли это святое правило. А что делает злой русский с немцем? Ну, лично Смирнову учили что мочит, беспощадно и жестоко. Наташа была ученицей прилежной, и все уроки воплощала в жизни. 
Но сначала она терпела. Дала так сказать парню шанс, представиться, попытаться спасти свою душу от предполагаемого знакомства со всевышним (о чем Наташа сильно сомневалась, так как с виду, парню явно было этажом ниже). Но незнакомое нечто, которого Тата уже мысленно именовала недоСлендермен, допустило главною ошибку в своей жизни. Пока оно, тьфу ты, он решал свои личные проблемы с пылесосом, которые сама Тата благополучно решила однажды вырвав шнур у этого чуда техники, на глаза девушки, ну чисто случайно попалось ее белье. Прожжённое, если быть точным. Вот тут стоит немного разъяснить по поводу особой касты живых существ, в народе именуемых как студент голодный. Студент голодный, денег не имеет даже будучи на родине, говорить про заграницу просто глупо и банально. Женские особи данного подвида, так же несколько стеснены в финансовом плане по поводу косметики, белья и прочей атрибутики душевного равновесия. А теперь представьте, если одну любимую и новую атрибутику прожгли сигаретой? В общем, у недоСлендермена шансов было мало.
Тата не была меткой, по жизни не могла в урну бумажкой попасть и с двух шагов, но злость придала ей сил. Короткий замах, и кроссовок попал точно в цель, а точнее четко в лоб парню. Нет, Смирнова честно охренела от этого. И от поступка, и от результата. Но решила что этого мало Так что с грозным видом уселась ему на грудь, вцепившись тонкими пальцами в плечи. Между тем хватка у нее была прекрасной, а взглядом, если бы она пошла не в технический а все же дождалась письма из Хогвартса, можно было бы убивать.
- Как, ты, посмел, сжечь, мой, лифчик, скотина,- завершая каждое слово коротким ударом парня головой о пол (с ковром и крошками, конечно), буквально прорычало это нежное и трепетное создание, коим Тата была глубоко в душе. Видимо в чужой душе. И пока парень не пришел в себя, она продолжала методично долбать его головой о пол.
- Ты от герр Отто? – пальцы опасно двинулись поближе к шее, а в глазах девушки загорелся уж совсем не здоровый огонек. Странно что девушку совсем не волновало наличие оружия. Хоть, что это странно… Она уже и забыла про него, в голове пока задумчиво смотрела куда-то над головой гостя и душила его. Так, слегка, просто неосознанно сжала пальцы, а он тут вдруг хрипеть чего то начал,- выкладывай,- как заядлый мафиози бросила Тата, садясь прямо и скрещивая руки на груди,- зачем,- старый хрыч,- он тебя прислал ко мне?

[пять счастливых и не очень лет спустя. Лунапарк, дети, Сатана.]

Раньше Наташа наивно полагала что жизнь домохозяйки скучна и беззаботна. А потом у нее родились дети, и она поняла что радиационный фон в Германии не так уж и хорош.
Она никогда не мечтала о детях, искренне полагая, что цветами они могут быть только на могилах молодости и свободы родителей. Вообще-то, почти так оно и было, если бы не одно но. По мнению Таты, не любить собственных детей, было просто невозможно. Особенно таких, какими были Вильгельм и Тереза. Во первых, дети были невероятно милы, с виду. Наверное,  в небесной канцелярии что-то перепутали с генами, создавая подобное. Во вторых, эти дети были воплощением Сатаны в двух разных телах. В общем, Наташа была без ума от них.
Конечно, когда длились девять месяцев беременности, она так совсем не думала. Все ее мысли сводились к “чертовы дети” и “как меня задолбал унитаз” ну и прочая лирика жизни. Потом, к ним еще прибавились “гребаный Хольцер” и к пожеланиям, чтобы у него отвалилась некая вредная штучка. Ладно, Хольцер был не так уж и плох. Хотя в роли отца он был откровенно говоря отвратителен. Но, никто не говорил, что Тата сама была матерью года.
Но все же, их семья, как то существовала, при этом оставаясь счастливыми и что самое главное живыми. Кажется, кто-то на небе до сих пор был в шоке от этого факта. А порой, они еще и ходили вместе не прогулку, когда Наташа объяснила Вилли и Терезе что кусать прохожих это ататата. Им как раз было пять лет, а это возраст когда дети умудряются развивать неветряную скорость за минимальное время, и убивать пучки нервов родителей, метко брошенными фразами.

Этот день, обещал быть сложным хотя бы потому, что Эдди повел их в Лунапарк. Да-да, всех троих, потому ему было еще сложнее. Выряженные в яркие кофты близнецы то и дело крутились около родителей, пытаясь довести их как минимум до эпилептического припадка от мелькания красок. Тата ненавидела ярку одежку для детей, но в этом случае у нее не было вариантов, иначе только веревка или поводок, ибо по другому усмотреть шансов не было. Они прошли только колесо обозрения, а уже пришлось скрываться бегом от тетки, которой эти оглоеды налили в сумочку сироп для мороженного, который они что сделали? Да, они его украли. Как, оставалось не ясно, видно им все же удалось сделать башенку, когда Тереза вставала на плечи Вильгельма. Сбегать пришлось почти с колеса, потому что стоило только Тате зазеваться, вернее отвлечься наконец то на законного супруга, как эти двое налили сироп не только в сумочку но и на голову леди, которая ехала в кабинке с низу. В кабинке где была крыша, но умеючи то, чтоб не напакостить?
- Тебя надо было назвать Вилли-Вонки,- отмывая сына от сладкого сиропа бурчала Тата. Тот действительно имел опасную тягу к сладкому и острому. И если первое было про конфеты, то второе про ножи и трофейную шпагу герр Отто. Вильгельм загадочно улыбался, сверкая своими серо-голубыми глазами, и явно задумывал новую шалость,- Тата грозно выпрямилась, и сложила руки замком. Дети тут же притихли как солдаты на плацу и хором подняли головы. Да, в их семье была плохая дисциплина. Хольцер взглянула на мужа, который матерился на владельца тира и пытался выиграть детям игрушки и поправила сама себя. Да, в их семье не было дисциплины, но было такое понятие как злая мама. Злая мама была хуже бабайки хотя бы потому, что не боялась святой воды и игрушечного пистолета Вильгельма (между тем пистолет бил мощно, они таким макаром убили соседскую кошку. У сына меткости отца не было, но Тереза выбивала десять из десяти. Наверное ей стоило пытаться выиграть розового слоника). Так вот, про матерей и детей. Дети слушались Тату безоговорочно, жаль она редко ими руководила. Но порой, она чувствовала себя генералом непобедимой армии. В данной момент перемазанной в сладостях, сколько бы она не вытирала. У обоих детей били коротко остриженные волосы, у Вилли потому что он мальчик и Эдди не позволял над ним изгаляться, у Терезы потому что стоило Вильгельму стать чуть менее похожим на сестру, как у обоих случилась истерика. Порой, Наташу это пугало, но чаще восхищало. Дети были порой слишком едины.
- Так, Хольцер,- ее маленькая армия подошла к Эдди как раз тогда, когда он собирался пристрелить мужичка заведующего Тиром. Смех смехом, но Наталья знала что у мужа отличная меткость и скверные манеры,- детей тошнит от розового, оставь слона и свинью в покое,- владелец тира возмущенно хрюкнул.
- Мы хотим на русские горки,- хором возвестили дети с ангельскими улыбками на губах.

То, что они потеряли детей была и Наташина вина. Вообще-то, откровенно говоря, это была только ее вина, потому что она их и отпустила. Ну а что, она всю неделю обещала им горки, и была на сто процентов уверена, что с ними там ничего не случиться. Их дети были куда умнее отца, как говорится дебильность не наследственное, и за них она переживала куда меньше. Встав перед дилеммой, за кем присматривать Эдди или близнецами, на семейном совете было выбрано что мама смотрит за папой.
- В прошлый раз, им понадобилось около трех минут, чтобы разобрать робота на битве машин, и перепрограммировать. После этого, мы еще пол года выплачивали его хозяину деньги за пробитую ног…- Тата замолчала, понимая, что Эдди то не знал про этот случай. Он думал, что деньги ушли на прорванный водопровод в их дворе, который Тата, Отто и близнецы чинили собственными силами. Собственно поэтому, в их доме уже месяц не было горячей воды. Хольцеру совсем не обязательно было знать, что Тата во- первых, сама незаконно проникла в ангар с роботами, во вторых, воспользовалась при этом помощью детей при взломе замков, и в третьих помогала им программировать робота.
- Надеюсь, система на русских горках куда сложнее чем на Крушители PE40,- Усмехнулась женщина, взяв мужа под руку. Когда они гуляли вместе без детей? Они вообще это делали? Разумно решив оставить риторические вопросы на потом, и положившись на топографический кретинизм мужа, Тата повела его гулять. Нужно было отвлечь его хотя бы на пол часа, потом Тереза и Вильгельм обещали найти их и вывести из луна-парка. Наташа не сомневалась, что дети так и поступят, потому что в обратном случае, их ждало недельная порука в виде ухода за дедушкой. А это была та еще работка.
- Да перестань ты курить, я все еще надеюсь выиграть гордое звание твоего убийцы, отвоевав его у рака легких,- Хольцер выхватила очередную сигарету из рук мужа, выкидывая ее в сумочку прошагавшей мимо блондинки. К этому ядовито зеленому платью, явно не шла такая уродливая сумка. Или все вместе не шло такому цвету волос. Тата перевела взгляд на свою сумочку, с заживающим синяком на скуле, и царапиной на шее. Кто сделал второе было не известно, пьяный Хольцер не сумел поведать эту занимательную историю, за что и получил в морду лица. За годы совместно жизни, Тата перестала истерить в пустоту и обработала удар правой. Потом ей было стыдно. Ей всегда было стыдно, когда она била, кричала и унижала мужа, просто она мастерски это скрывала.
- Расслабься, Эдмунд,- Наташа замолчала, удивленно глядя на мужа словно впервые,- удивительно, зовут тебя как принца из сказки, а ведешь.. впрочем тот мелкий пиздюк тоже сдал всех. И из-за него умер Аслан,- женщина засмеялась, толкая локтем в бок мужа. Она часто задумывалась, какого черта они живут вместе. Эдди вечно пропадал в командировках, возвращался полуживым и дома его уже дожимала сама Тата, дети и дядя. Да любой бы на его месте давно вздернулся или сбежал из страны. И он кажется, порой пытался это сделать, но Хольцер был в известной степени неудачником. Но между тем, Наташа не могла бы придумать для себя семью идеальнее. Готовить она не научилась, занималась незаконной деятельностью, и ее дети проявляли антисоциальные замашки. Когда они в последний раз с Эдди ходили на свидание, то устроили пожар в ресторане, а потом дворами убегали от полицейских, при том что он и сам был из того же говна. И скорее всего им двоим было не суждено дожить до старости, хотя бы потому, что они каждое утро пытались убить друг друга на кухне. И это была идеальная семейная жизнь. Тата так замечталась на счет их семьи, что даже ласково поцеловала супруга в щеку, прошептав на ухо,- Хольцер, ты конечно идиот и неудачник, но я почему то тебя люблю. Наверное, потому что сама идиотка. Но если ты, мне хоть раз изменишь, а я узнаю это,- предсказывая возмущение Эдди, перебила его женщина,- так вот, если это произойдет, то ваши костоломы в подвалах, покажутся тебе китайскими массажистами. Я из тебя всю душу вытащу, на сковородке поджарю и тебе же скормлю,- Тата нежно щелкнула мужа по носу и продолжила путь как ни в чем не бывало. Это она еще не рассказала, что сделает с горе любовницей. Для начала… наверное самое то, будет познакомить ее с костылем дяди. А потом детьми. Да, они давно просили подарить им книжку про казни со всего мира, будет на чем упражняться.
У детей было еще пятнадцать минут официального времени, когда тата заметила впереди отдельную площадь с автоматами. Посмотрела на пока еще бледного Эдди, и уверенно потащила его вперед. Как правильно сохранить семью? Конечно же ненавидеть друг друга. Как укрепить и без того безупречные отношения? Ненавидеть на всякий случай еще кого-нибудь. К примеру дома у них была приставка с Мортал Комбат, и в ожесточенных боях, они каждый вечер решали кто пойдет укладывать детей спать. Ну, когда муж был дома. Трезвый. Когда он был пьяный, то битва переносилась в реальный мир.
- Ну так что, Хольцер… На желание?