Внешний вид

Интересно, что чувствует сапер, выбирая какой провод перерезать? Герда давно не могла решиться начать собственное расследование одного интересного случая, боясь привлечь к себе излишнее внимание ненужных персон…но теперь ей казалось, что когда слухи о произошедших событиях немного поутихли - пришло время действовать. И это было сродни хождению по минному полю, где ошибиться можно только один раз. Она прекрасно знала, что половина найденного материала (если ей все-таки удастся его выудить из нескольких источников) не пустят в печать и даже не планировала пытаться уловками обойти комитет цензуры. Разве ей, и без того успешной женщине, нужны лишние проблемы? Чтобы через пару дней выхода статьи ее вдруг навестили гости из государственного аппарата с явным намерением упечь за решетку или хуже того…навсегда закрепить в архивах истории как даму с кукольной внешностью, но такой неосторожной манерой поведения.
Однако внутреннее любопытство продолжало терзать ее сознание, усиливаемое внезапно разгоревшимся азартом. О покушении на генерального прокурора в редакции все старательно отмалчивались, мол свершился сей факт, пустили об этом событии краткую сводку и хватит – нечего распространяться о печальном. В журналистике теперь лишь апеллировали сухими фактами, цифрами и докладами. Не могло идти и речи о намеренном подогревании общественного интереса к произошедшему, словно это обычное дело, словно так и должно быть…разве случилось что-то из ряда вон выходящее? Нет. У нас все под контролем. Но неужели никто не заметил, насколько тоталитарным стал этот режим? Вот именно о тех, кто узрел угнетение системы Герда и хотела узнать как можно больше.
Начать опрос (заметьте, что из этого слова намеренно убрана буква «д», ведь опрос в отличие от допроса - дело добровольное) блондинка планировала с приближенных к судебной власти Германии, а именно с секретарши генерального прокурора, столь же милой на первый взгляд блондинки, как и она сама. Намеренно устраивать встречу показалось не слишком выгодным условием. Наверняка женщина она не глупая и догадается, зачем журналистке нужна подобная беседа. А вот застать врасплох где-нибудь подловив Вирджинию Веллер – гораздо интереснее. Только делать она это собралась не возле здания Верховного суда, а после ее посещения больничной палаты своего шефа. Во-первых, на нее в таком случае падет меньше подозрений – ведь это действительно можно притянуть за уши в разряд «случайной» встречи. Во-вторых, Хонеккер знает этот район и это здание как свои пять пальцев.
Намеренно заранее покинув свой пост в редакции, Герда села в машину с личным водителем и направилась в сторону центрального клинического комплекса Шарите. Сквозь стекло она разглядывала мелькающие вывески витрин и магазинов, с каждой минутой приближаясь к намеченной цели. Приехать раньше и затаиться до момента прибытия нужного объекта - ничего страшного, лишь бы не опоздать…хоть женщина и не любит томительное ожидание.
Через несколько минут машина остановилась неподалеку от главного входа. И вот оно знакомое здание. И та дверь, что открывала сотни раз. То смело, то радостно, то безвольно. Всего лишь какая-то дверь больницы, но так много связано с ней... Здесь работал папа - упрямый талантливый кардиохирург, ныне отошедший от дел и занимающийся теперь профессорской деятельностью. Уже несколько лет он не оперировал в стенах этой клиники, но тем не менее вряд ли это здание у нее не будет ассоциироваться с чем-нибудь другим. Открыв дверь машины, она ступила туфлями-лодочками на асфальт и легкой походкой направилась к величайшему клиническому комплексу Европы. Хонеккер могла бы посидеть в автомобиле еще несколько минут, но зачем эта лишняя ностальгия? Ее ждут другие дела. Она заметила Вирджинию Веллер и предпочла настичь девушку по ходу движения, уже на расстоянии нескольких шагов начиная произносить приветственные слова.
-Добрый вечер, Вирджиния. Не могли бы Вы уделить мне пару минут своего драгоценного времени? Я хочу узнать о положении дел генерального прокурора. Общественность обеспокоена его нынешним состоянием здоровья.
Забыла представиться? Нет, Герда намеренно решила пропустить данный пункт, поскольку очень часто ее персона не требовала оглашения имени. Ее знают все. Ей никогда не суждено попасть в число разведков, ибо ее внешность слишком примелькалась в медиа-пространстве Германии. Впрочем, разве она стремилась работать шпионом какой-либо организации? Однако диктофон все-таки не забыла включить. Послушает эту беседу снова, на досуге.
-Понимаю, посреди улицы не очень-то удобно разговаривать. Меня ждет водитель, мы можем продолжить беседу в машине или отправиться в какое-либо другое местечко. Выбор за вами.

Отредактировано Gerda Honecker (2013-07-23 19:02:52)

Герда совершенно опрометчиво рассчитывала на то, что секретарша генерального прокурора окажется настолько болтливой особой, что ей без труда удастся выведать информацию, дающую пищу для новых размышлений. Неужели Хонеккер надеялась, что на эту столь ответственную должность примут какого-нибудь юного несмышленыша? Хотя, кто знает, за какие заслуги ценят Вирджинию Веллер…может быть она умело раздвигает ноги перед начальством или просто замечательно варит кофе. Это не так уж мало для руководительского счастья. Впрочем, как оказалось, женщина довольно таки неплохо отшивает любопытных журналистов.
Немка изображает на своем лице фирменную улыбку – доброжелательную и лучезарную, пряча за ней внезапно вспыхнувшее чувство злости, а глазами укусить хочет, словно новая знакомая допустила неслыханную оплошность в отношении ее персоны или даже перешла ей дорогу. А ведь она всего лишь решила напомнить, что в ее обязанности не входит пункт «общение с представителями средств массовой информации» и, в сущности, была права. Но разве могла Хонеккер уйти ни с чем?
-У всех этих людей настолько плотный рабочий график из-за ажиотажа по поводу недавно произошедших событий, что у них расписаны встречи на месяц вперед…А я не люблю ждать, -откровенно заявила Герда, хотя на счет первой части предложения вовсе не была уверена, ведь даже не пыталась обратиться к тем специально обученным людям. Собственно говоря, а зачем? Они давно зазубрили то, что им велели говорить в верхушке власти. Никаких других подробностей они предоставить не смогут: кто-то побоится взболтнуть лишнего, кто-то в силу своих личных убеждений не станет раскрывать всей сути случившегося. Как бы там ни было, похоже, и сама Вирджиния не намерена распространяться на эту тему. Что она хочет? Денег? Договориться о цене вопроса – не проблема. Только предлагать такое пока что рано. Разговор только начался – зачем торопить развитие событий.
-Обычно я не пью кофе по вечерам, но для сегодняшнего дня готова сделать исключение. Надеюсь, там правильно подают штрудель, посыпав его сахарной пудрой, со взбитыми сливками, ванильным мороженным и шоколадным сиропом. Ммм, кажется, я немного проголодалась, -как бы невзначай подметила блондинка, чтобы по дороге в кафе немного отвлечь собеседницу от прежней тематики общения. Не стоит проявлять слишком ярый интерес, всего должно быть в меру…как и хлебных крошек в начинке знаменитого венского десерта. Об этом она тоже уже успела подумать.
-Обещаю, что не займу у вас много времени, -начала говорить Герда, когда они сели за столик в самом углу кафе и отправили официанта выполнять заказ. -Если вы сами не станете медлить и сообщите мне подробности покушения на генерального прокурора. Кстати, передавайте ему мое искреннее сочувствие и желание содействовать поиску виновников, если я узнаю что-нибудь еще, помимо ваших показаний. Может быть, вы имеете представление, кому приписывают столь дерзкую выходку?

Герду пытались уверить в том, что в этом кафе она попробует самый вкусный штрудель в Берлине. Знали бы вы, как Хонеккер недолюбливает столь громогласные и самоуверенные обещания. Во-первых, они имеют свойство оказываться ложными, а разочаровываться не желает никто. Во-вторых, давайте не будем забывать о разнице вкусовых предпочтений – что одному слаще меда, другому горше отравы. Впрочем, блондинке не хотелось казаться чересчур заносчивой и высказывать свои сомнения на этот счет, поэтому она просто предпочла дождаться заказанного десерта вместе с чашкой горячего латте. Кто знает, может это и вправду будет лучший десерт в ее жизни?
Невзирая на то, что Вирджиния избрала тактику упрямого истукана, вновь и вновь повторяя свои предыдущие показания, журналистка внимательно слушала ее, будто ей действительно были важны эти отмазки о ее якобы неведении. Почему-то упорно не хотелось верить в это. Разве может столь приближенный к пострадавшей персоне человек обладать таким минимумом информации? Черт, а вдруг и правда я сейчас просто бесполезно трачу свое время?
–Разве вы еще не разговаривали с самим герром Розенблаттом? Вы только недавно вышли из клиники, вероятно навещая своего шефа. Может быть, он запомнил лица нападавших, какие-то особые приметы? Важна любая мелочь, -продолжала любопытствовать Хонеккер, отчаянно напоминая самой себе какого-то дознавателя. Что ей с этих подробностей, незначительных деталей и прочих, не складывающихся в единый пазл, фактов. Неужели ей не хватает работы в издательстве? Возможно, немке хотелось знать гораздо больше, чем это может себе позволить простой обыватель. Большинство граждан живут в неведении, все будто в тумане…вроде как видны очертания, но истинного не искаженного отображения реальности – как нет, так и не будет еще ближайшие лет пять. Все эти попытки прогнуть власть…думаете, они увенчаются успехом? Если да, то Герда даже не знала – радоваться или нет. Впрочем, если все это не более чем неудавшиеся провокации, то каково будущее этой страны с мнимой демократией? Все казалось настолько запутанным, что в голове женщины не укладывалось четких понятий, к какой группе жителей она может себя отнести – согласных или не согласных? Как ни прискорбно это осознавать, она, скорее всего, относится к смиренно-равнодушным представителям населения Германии.
-Я вообще не склонна делать какие-либо предположения. Моя работа фиксировать предоставленные мне факты и пытаться обосновать их правдоподобность. Но разве подобный почерк случившегося деяния не похож на совершенно иное формирование? - Хонеккер сейчас вела речь о Берлинском Сопротивлении, не упоминая этого названия всуе…Покушение на представителей госаппарата считалось их привычным делом. Кафе вообще, вашу Машу, не самое лучшее место для подобных бесед, но выбора у нее не было. –Не боитесь за свою жизнь, фройляйн Веллер? –глядя в глаза спросила она у своей собеседницы, но не успела ничего более произнести, ведь к столу подошла официантка с заявленными в заказе наименованиями. Перед блондинкой появилась чашка горячего кофе, и она не преминула возможностью сделать небольшой глоток якобы бодрящего напитка.