Ophelia Lisbeth Gerhardt

• Имя:
Офелия Лизабет Герхардт
Выбор двух имен был обоюдным решением родителей девочки. Так и не сошедшиеся на чём-то одном, они решили дать дочери в будущем возможность выбрать самостоятельно. Стоит отметить, что в дальнейшем она была премного им благодарна, в особенности отцу. Школьные годы оказалось куда проще преодолеть под именем Лизабет.

• Возраст и дата рождения:
15 августа 1987 года, 32 года

• Место рождения, место фактического проживания на данный момент времени:
Родилась и большую часть юности провела в Берлине, район Целендорф, где до сих пор располагается особняк их семьи. Однако сейчас проживает в Пренцлауер Берг где около десяти лет назад приобрела апартаменты.

• Внешность:

Bridget Regan

• Характер:
Офелия - малообщительный человек. Ей трудно налаживать отношения с людьми и приходится делать усилие над собой, чтобы вести себя приветливо, входить в тесный контакт. Ведет себя с незнакомыми людьми очень сдержанно и отчужденно, соблюдает явную психологическую дистанцию и редко первой проявляет инициативу знакомства. Однако, её достаточно быстро расслабляют и успокаивают дружелюбие, положительные эмоции; женщина с удовольствием на них откликается, становится более открытой и остроумной. Близким людям стремится доставлять радость, свой оптимистический настрой передает собеседникам.
Напряженные отношения отбирают у неё силы, делают пассивно-агрессивной и, если не удаётся отстраниться, Герхардт пытается подвергнуть их логическому анализу, ища способ разрешения конфликта. Безразлична к критике со стороны и не беспокоится об отрицательном отношении к себе. Однако, испытывает острую потребность в независимости в большинстве её проявлений и, если почувствует давление со стороны другого человека, сразу же постарается оборвать с ним связь. В случае неудачи, переходит в оборону, заключающуюся в полном игнорировании чужого нажима; она достаточно уравновешена и выдержана, чтобы справиться с этим. От Офелии ничего нельзя добиться и принуждением.
Женщина очень ценит личное пространство и скрывает свою персональную жизнь от посторонних; со стороны даже может показаться, что ее у женщины вообще нет (она же, в свою очередь, предпочитает, что бы мнение окружающих таким и оставалось - в силу своих личных, не очень популярных в это время, предпочтений). Впрочем, внимательно относится к другим людям, всегда дает человеку возможность высказаться, свято веря, что у каждого есть какие-то способности, так что старается, по крайней мере, не мешать их раскрытию. Терпима к другим точкам зрения и не отвергает сразу ни одно предложение, стараясь проверить все на деле, прежде чем делать выводы. В дальнейшем же, старается давать объективную, пусть и не всегда лицеприятную оценку их потенциалу.
Успешно отделяет главное от второстепенного, не большая сторонница чистой теории и оторванных от жизни рассуждений. Герхардт предпочитает компактную, предельно сжатую информацию, хотя может и развернуть ее до необходимого объема, если появится подобная необходимость. Стремится улучшить или дополнить любую теорию или разработку, а недостаток фактов всегда способна восполнить своим личным воображением. Она старается мыслить независимо, исходя из собственных выводов и наблюдений. Большинство идей женщины приходят к ней интуитивно, по догадке. Логика - лишь способ оформления интуитивно полученной информации. Всегда отыщет скрытые взаимосвязи, все глубже проникая в объект своего исследования. И, увлекшись работой, спокойно может позабыть про обед.
Вообще достаточно непритязательна в том, что касается собственных удобств. Будь то еда или убранство собственной квартиры, женщина всегда ищет наиболее простые и быстрые способны решения подобных вопросов. Единственное, на чём может заострить внимание – собственный гардероб; она стремится одеваться удобно и гармонично, без вычурности, но всегда подобающим для ситуации образом.
Офелия обладает очень чёткой речью и имеет склонность выделять интонацией наиболее значимые слова. Во время беседы или чтения лекций проявляет свою эмоциональность, которую в ней поначалу трудно заподозрить. По мере возбуждения, эмоции начинают приобретать сильный, почти драматический характер. Это отражается на всей внешней подачи - глаза вспыхивают несколько фанатичным блеском, усиливаются жестикуляция и мимика.
Поддерживает беседу только в том случае, когда тема ей интересна. Своего же мнения по безразличным вопросам не высказывает, предпочитая отмалчиваться. Так же, Офелия никогда не выпячивает свою жизненную позицию, живет своими собственными интересами, а не устраивающие её правила или приказания просто игнорирует.

• Биография:
Богатые и образованные родители, большой дом на берегу озера, пара крупных лохматых собак в качестве домашних питомцев – только лжец бы сказал, что такой жизни не позавидуешь. А главное, что в этом нет никакого притворства, лжи, скрывающей себя за закрытыми дверями, безразличия членов семьи друг к другу. Нет, все здесь – счастливые и успешные люди, искренне любящие друг друга. Мать-англичанка – сотрудница британского посольства в Берлине, отец – потомственный стоматолог со своей частной клиникой в центре города. Рождение дочери – ожидаемое и радостное событие. И появление в подобной семье даёт свои, большие преимущества. Главные из которых (во всяком случае, для девочки трёх-восьми лет) безотказность во всем, что только пожелает детская душа и возможность дважды в год ездить на пару месяцев в Англию, где живут бабушка с дедушкой по маминой линии. Восторг, да и только.
Подрастающая Офелия («нет, Лизабет, меня зовут Лизабет!») старательно наслаждалась всем тем, что мир может предложить дочке богатых родителей: игрушки, сладости, катание на пони и всё прочее, на что может упасть любопытный детский глаз, до чего дотянуться маленькие детские ручки. Родители же, подкупаемые счастливой улыбкой своего чада, ни в чём не могли отказать девочке.
Да, несомненно, обеспеченность родителей давала преимущество во многом, в том числе и вещах куда более значимых, чем сиюминутные потребности ребёнка. Речь идёт и о комфортных условиях жизни, возможности здорово и правильно питаться и, главное, получить хорошее образование. И родители, когда силой, когда по инициативе самой Лизабет, впихивали в неё всё, что только было возможно, обуславливая явные перегрузки более ранних лет необходимостью определиться с тем, в чем именно может преуспеть дочь. В итоге, уже годам к десяти, определились её способность к языкам и любовь к литературе. Ещё и явный интерес к точным наукам, но, к большому расстройству самой юной особы, не особое их усвоение. Так что физиком ей не удалось стать. Но зато свой путь к вершинам литературоведения девочка начала прокладывать уже в одиннадцать лет, широкими шагами отмеряя длинную библиотеку семейного особняка.
Распознав её таланты, родители начали спускать Лизабет неуспехи в каких-то иных дисциплинах, безразличие к ним. Могли даже простить прогулы, если знали, что девочка посвящает свободное время чтению.
Если в течение года её основным занятиями были учёба и чтение, то лето приносило с собой несколько недель лингвистической практики. Отец вывешивал в своём рабочем кабинете потрепанную карту Европы и протягивал дочери дротик от дартса. Три броска – три пункта назначения в их новом путешествии. Из каждой поездки они привозили как минимум три новых словаря или разговорника и два известных произведения на языке автора. Всё же не зря когда-то было сказано, что учиться надо играючи.
Это в действительности приносит свои плоды.
В шестнадцать лет Лизабет начала извлекать из своих обширных литературных знаний практическую пользу. Одно удачно написанное сочинение для друга (к его ужасу потом ещё и занявшее призовое место на городской олимпиаде по литературе) и вот уже перед ней стоит десяток сверстников, готовых заплатить десять, а то и двадцать евро за написание для них работы. Право, было бы глупо не воспользоваться таким шансом.
А в восемнадцать лет она уже выполняла заказы для студентов и даже умудрилась написать несколько дипломных работ. Огромные затраты времени, конечно, однако они себя окупали.
В девятнадцать она наконец покинула родимый дом, больше не способная сопротивляться колющей необходимости в свободе и независимости от других. К тому же, ей удалось удачно сопрячь это со временем поступления в университет, так что родители отпустили дочь не проливая слёз, лишь желая ей хорошего первого семестра.
Время учёбы пролетело для Офелии («Меня зовут Ли… Офелия. Рада знакомству») почти незаметно; круглая отличница в своих дисциплинах, активистка в литературном кружке, но по большей части одиночка в повседневной жизни. Придерживаясь старой традиции, девушка всё ещё кидала дротик в карту и бесследно пропадала на пару месяцев, уезжая изучать другие страны. Возвращаясь с парой килограмм новых книг.
К двадцати пяти годам Герхардт объездила большую часть Европы и даже заехала в Россию, для личного знакомства с их фольклором и литературой.
В двадцать семь выпустила свою первую книгу. Ну, как «книгу»? Тоненькую и неприглядную книжечку об образе народа, как алого полотна революции в литературе разных стран. Которая, к тому же, уже через год оказалась запрещена установившейся в Германии цензурой. Ну, по крайней мере, её книжка оказалась в хорошей компании.
Офелия выросла в весьма аполитичной среде. Эта тема была не особо в ходу в семье: мать больше занимали вопросы международных отношений, чем внутреннее состояние Германии, а отцу хватало пациентов, которые даже с дрелью во рту, все равно как-то умудрялись разглагольствовать на все самые горячие темы. Потому им семья всегда отдавала предпочтение иным темам для разговора.
Безразличие к политике не смогли сгубить даже все университетские организации, заманивающие к себе новичков пестрыми брошюрами и обещаниями крутых вечеринок. Она всегда проходила мимо, уткнувшись носом в очередную книгу. Её мало волнуют все эти внутригосударственные трения, даже война; она не особо активный член общества, слишком уж плотно в её сознании живёт желание быть ни от кого не зависящей.
Однако, если и есть что-то, за что она никогда не простит Энгельберга и его новое правительство (а может даже и полезет на баррикады, если уж совсем припрёт) – это введённая цензура. Причем, опять же, в первую очередь Офелию волнует лишь запрет на литературу, женщина считает это главным из преступлений.
Вы знаете, есть у этой женщины дурная привычка игнорировать вещи, которые её не очень устраивают. Должно быть, именно потому последнее время, она чуть ли не с пеной у рта носится по Берлину в поисках уцелевших книг, уже успевших попасть в список запрещённой литературы. За любые деньги, любыми средствами. Здесь она, словно добрый самаритянин, дающий убежище беженцам, старается собрать кусочки того, что ещё осталось, уцелевшие и не отданные на съедению огню книги, надёжно сохраняя их в своих апартаментах. Уберегая от посторонних глаз.