Все знакомые их семьи думали что Тате искренне плевать на ее мужа. И кормила она его через раз, и мозг промывала с гестаповской тщательностью, в общем идеальной женой ее назвать было ой как сложно. А фрау Хольцер было откровенно плевать, что о ней и ее семье думали остальные, особенно те особы у которых собственная личная жизнь напоминала больше пустыню сахару или дебри ада. Да и на тех, кто был счастлив до розовых соплей тоже. По ее мнению, они могли взяться дружно за ручки и попытаться залезть в задницу к канцлеру, чтобы там попромывать им косточки.
Сама Наташа знала точно одно, она Эдди любила, и как любая жена волновалась. Правда ее волнение выливалось в побои и насмешки, после которых она все же брала аптечку и обрабатывала новые приобретения Хольцера. И да, она никому не сказала бы, что во время командировок мужа пила успокоительное, или срывалась на продавцов в магазине, закатывая нехилые истерики. Отто меланхолично замечал, что говно не тонет, на что Тата не менее меланхолично замечала, что в этом мире есть куча забавных способов для смерти кроме купания в унитазе. Они прекрасно находили общий язык, а Наталья временно находила ту хрупкую грань душевного равновесия, и шла играть с детьми. Они всегда были прекрасным антидепрессантом. Правда только для Таты, для всех остальных они находились в папке “Чужие. Смертельно опасны.”
В этот раз, даже два предыдущих пункта Наташе никак не помогали. Ну во первых, была странная командировка. Хольцер выразилась бы даже сраная, потому что каким бы Эдди идиотом не был, но когда то даже она умудрилась на него а запасть, а Тата не то чтобы страдала всеобщей ненавистью к мужчинам, но в целом и общем ни о семье ни о детях не мечтала. А как показывает практика, многие женщины, привлекаются не сколько к морде мужика, сколько к его обручальному кольцу. Видимо в них говорит родственные связи ни то с Лилит, не то с ее детками суккубами. Тата ревновала, да что уж там, когда одна девочка в школе хотела забрать ее карандаш, она выдрала ей такой клок волос, что той пришлось стричься под мальчика. Эдди не был карандашом (но что то общее у них явно намечалось) поэтому ее мания “Мое и не трогать” достигала параноидальных наклонностей. Во вторых, все его командировки и задания заканчивали одинаково хуево. Да, Эдмунд был не самым везучим человеком на этой земле, посмотрите на его жену и детей и дядю, и именно поэтому возвращался вечно покалеченный. Тата шутила что шрамы украшают мужчину, а мысленно вспоминала как правильно свалять куклу вуду на его начальство. Командировка закончилась, Тата имела честь созерцать своего подбитого мужа несколько дней, и что вы думаете после этого? Пропал. Вот только долбаный Хольцер, как в анекдоте мог уйти за хлебом и проебаться на три дня. Без предупреждения, хотя обычно смс да посылал, потому что иначе по возвращению мог бы заживо быть похороненным в заранее выкопанной могиле.
Первый и второй день, прошли относительно спокойно. Тата всего лишь разбила всю посуду в их доме, и чуть не покалечила почтальона. На третий день стало хуже. Трубку он не брал, и Хольцер уже в деталях описала Отто как засунет телефон своему муженьку в нужное место. Дядя только кивал, и обещал помочь ей в этом деле костылем, но женщину это мало успокаивало.
На третье утро, после пятого сообщения оператора, что данный абонент не отвечает, и даже не думает это делать, Тата сдалась. Идти на работу к Эдмунду было самой идиотской мерой, что она могла предпринять. Быть замужем за полицаем одно, и являться участником незаконной организации тоже, но объединить это все и пойти в полицию это совсем другое. Хотя там ее никто не знал… правда ведь?
Отто благоразумно увел Терезу и Вильгельма на улицу, решив видимо что на дороге у разъяренного Халка лучше не попадаться. Даже когда он увидел во что превратилась кухня, и спокойно выпивающую  чай Тату сидящую на столе и пьющую чай из половины кружки, он только тихо хмыкнул и испарился как джин.
Эдди было отведено еще пять часов. Час, Наташа выполняла свою работу, Сопротивленцам вновь потребовались базы какого-то политика, и вместе с этим проверяла сводки новостей из всех окружных городов около Берлина. Совпадений по фото не было, но Тата все равно не могла вздохнуть спокойно. Следующие два часа были посвящены уборке. Вилли, забежавший в дом за мячом (не иначе чтобы кого то им забить) впал в ступор, и вежливо поинтересовался, кто сумел создать такого точного андроида “похожего на маму”. Одежда, душ, убить соседку взглядом. Тата и правда чувствовала себя как долбаный робот, выполняя механические действия, и облачаясь в камуфляж законопорядочной жены, откопав откуда-то костюм и строгий плащ с туфлями. Долго размышляла не Хольцера ли то костюм и плащ, в итог забила и одела.
Но что произошло дальше, в голове Таты могло характеризоваться скорее как сигнал к полному уничтожению. На пороге дома, совсем не целый, и почти не живой стоял Хольцер. Этот гребаный ублюдок, приперся именно в то время, когда она почти сдалась. Рука непроизвольно сжалась в кулак, и если бы не разделяющее их расстояние, у Эдди наверняка оказалось на поломанное ребро больше, чем нужно и чем было.
- Ты, чертов кретин, Хольцер,- с уничтожающим спокойствием сообщила ему Тата, шагая вперед, и с каким то мстительным удовольствием крепко обнимая, надеясь хоть так выполнить свой план с поломанными костями. Злиться на личного зомби как то резко перехотелось,- я же тебя чуть похоронила, полудурок.

- Наверное потому, что жить с костылем в заднем проходе крайне неприятно, я тебе это даже без медицинского образования сказать могу,- довольно спокойно заметила Хольцер, разворачиваясь по ходу медленного продвижения мужчины по квартире. Вот теперь это было опасно, действительно опасно. Тата могла злиться по хорошему, когда она кричала, била Хольцера, по большей части в шутку и развлекалась как могла, в моменты возвращения блудного мужа. Но это было одно, тогда они огрызались довольно добродушно для их семьи, и никто не пропадал перед этим на три дня без предупреждения, чтобы вернуться в прекрасном расположении духа как сейчас. Сейчас Наташа злилась серьезно, и воздух не накалялся, а скорее остывал, когда она смотрела сверху вниз на сидящего на полу Эдмунда. Все указывало на то, что сегодня им предстоял серьезный разговор. Очень серьезный и возможно опасный, хотя Тата думала что муж не поднимет на нее руку. В противном случае, ну что ж, в России много семей где муж избивает жену. И еще больше, где после, этих мужчин находят в полиэтиленовом пакете на заднем дворе, счастливыми и убитыми.
В до сих пор приоткрытую дверь заглянула Тереза, радостно улыбаясь при виде отца. Дети всегда реагировали на его возвращение бурно, чтобы там не пиздел Хольцер о своей жизни близнецы любили отца, который сражался со злыми монстрами, и был крутым рыцарем с автоматом, как рассказывала им мать. Да, засыпали они только после сказок. Но Наташа ловко перехватила дочку, поднимая ее на руки и быстро целуя в висок, после чего та затихла, мгновенно уловив настроение матери.
- Милая, нам с папой нужно поговорить, вдвоем. Скажи Отто что у нас кончилось молоко, его нужно срочно купить,- Тереза уверенно кивнула, Хольцер опустила девочку на пол и та быстро испарилась, видимо побежала сообщать, чтобы дедушка начинал вызывать полицию. Или сразу скорую, детки давно мечтали побывать в морге.
- Как видишь, дети в порядке, и на самом деле, в нашей семье проебываю я только мужа, у которого не всегда хватает мозгов находить дорогу домой,- Тата улыбнулась показавшемуся из-за двери Бобби, который тоже думал куда спрятать свое натренированное тело, пока не дошло дело до собак,- удивительно, ведь даже Бобби умеет это делать.
Пес наконец сообразил про пора съебывать из этого падшего места, и ретировался в открытую дверь. Умей он говорить, он бы уже звал на помощь Вилли. Наташа кивнула, удовлетворенная что все невинные жертвы из зоны риска эвакуированы и присела на подлокотник кресла, напротив упавшего духом Хольцера. И наконец поняла что злило ее больше всего. Эдди был подавлен далеко не тем, что в этом мудаке взыграла вдруг совесть, о нет, ну что вы. Кому какое дело что его ждут дома дети, жена и дядя. Кому какое дело что о нем волнуются и переживают, ведь для настоящего мужика это обуза. Он не раз намекал что семья его тяготит, но Тата никогда не принимала это всерьез, полагая что он просто шутит, потому что по ее мнению семья это было замечательно. Ну… ее семья. А теперь, этот с позволения сказать мужинек, жаловался на то, что они у него были. О, Тате потребовалось все самообладание, чтобы не встать и въехать пяткой промеж ног мужа. Ну что ж, детей она больше все равно заводить не хотела. Вместо этого она глубоко вздохнула, как советовала бесплатная реклама на сайтах, и так же спокойной как начинала продолжила.
- Мне кажется, или ты чем то недоволен? Ну не стесняйся, Эдмунд,- женщина выделила имя мужа, чуть подаваясь вперед, и приторно ласково улыбаясь,- может мы недостаточно скучали без тебя? Как видишь, как раз шла заказывать надгробие, думаю черный мрамор идеально бы подошел. Я бы попросила вырезать на нем член, и подписать “кем жил так и умер”. Люди бы радовались.

Отредактировано Natasha Holtzer (2013-10-03 21:51:25)

- Только полный долбаеб мог пойти за хлебом, и проебаться в Финляндии. Там хуевый хлеб и цены, милый!- Эдди действительно мог засунуть свое блеяние куда подальше, и тешиться мыслью что выполнил перед женой свой долг. Жена была зла, она была в ярости, и совсем немного не доходило до ного-руко-ленинаприкладства. Наташа просто молча скрестила руки на груди, изображая из себя олицетворения всеобщего женского горя и ярости, в это время попросту пытаясь успокоиться до той степени, чтобы не кастрировать мужа, путем вырывания всего дорогого с корнем нахрен. Тавтология…
О, он ее еще и осуждал, за работу, ну конечно же. Хольцер должна была испугаться, или вновь разозлиться что Эдди все знает, но на деле вообще не испытала ни одну из гамм этих эмоций. Бояться нужно было чужих, Эдмунд бы ее не сдал. Это вообще попадало в жанр фантастики после которой только инопланетяне и конец света. Ну еще можно с Христом поздороваться. Наташа встала и молча заткнула мужа проверенным способом. Нет, не ударом Ленина по затылку. И не поцелуем конечно же, боже мой, они же не герои бульварного романа, которыми отец топил печку у них на даче, и вообще при таком способе можно было без губ или языка остаться. Просто зажала рот рукой, и выразительно произнесла “заткнись”. Проверенный способ. Правда чуть хуже бюстика. Вождь пролетариата не давала осечек. Ну, может и давал, при жизни, но у него и жена была.. не очень, да и радиации видно наглотался судя по прическе. Смерть и камень это исправили.
- Позволь теперь мне? Как я умудрилась попасть в сопротивление? Хольцер, ты должен быть законченным дебилом, чтобы не понять что девушка, с которой тебя познакомил твой Дядюшка, будет жить спокойной жизнью. Я не обещала тебе, что променяю на покой, все свои увлечения. Ты бегаешь хрен пойми где, ебашишь по старым немцам, а потом приходишь и ноешь как заебала тебя эта работа. Но не будь ее, ты вздёрнулся бы уже на третий день жизни в нашей семье. Открою тебе секрет, но я мало чем отличаюсь от тебя, потому что, я мать твою единственная ебанутая в этом мире баба, которая не просто стала твоей женой, и смирилась с уебищностью твоей работы, но и нарожала тебе детей, который с вероятностью восемьдесят процентов, захватят этот мир до своего совершеннолетия,- Тата убрала ладонь, демонстративно усаживаясь обратно на диван, и тяжело вздыхая. А как тут быть, только вздыхать и плакать, от этой ситуации. Два дебила это сила… У них дебилов, набиралась уже собственная футбольная команда, прямо как в России,- и в каком месте я должна была быть нормальной? Скажи спасибо, что не сожрала тебя как самка богомола.
Впрочем, в кои то веки можно было подцепить настрой Эдди и впасть в панику. Тата и правда могла бы это сделать… Но у нее не получалось. Женщине, которая видела как ее дети ритуально сжигают кота призывая демона ада чтобы убраться в комнате, которая чинила водопровод, и однажды помогала Отто избавиться от трупа “приятеля”, которая родилась и выросла в СИБИРИ. Черт… Да, такая функция как паника у нее давно сдохла. И зомби восставал только в моментах с детьми.
- Эдди, я хакер. Я не долбаный взрыватель или киллер, о, да понятия не имею кто у них там вообще есть. Я работаю из дома, но ни один из ваших ботаников не сможет вычислить этот адрес, хотя бы потому что им мозгов на это не хватит. Меня никто не знает, ладно, почти никто, но… это гарантия относительной безопасности,- Хольцер развела руками, глядя на мужа. Господи, если она напоит его валерьянкой, дети же не решат что она убила папу? А то после их скандалов, это слишком популярный вопрос. Волнуются. Тата уже забыла что пять минут назад хотела вырывать у Хольцера лишние детали. Напомнил про детей, вспомнила. Черт, Эдди, тебе реально нужно было родиться немым,- и знаешь что, ты не можешь пообещать нам ее тоже. Сколько у тебя там друзей? А сколько врагов, которых ты почистил? Знаешь, эти фильмы, где семью чувака расстреливают за то что он долбоеб, они сняты не просто так, для меня там охуеный скрытый смысл. Пока ты на службе, мы все мило умещаемся в одном снайперсоком прицеле. Даже вон Бобби. Мне похуй кто у вас тут что выиграет, мне похуй на Сопротивление, а на вашего канцлера тем более. Меня в школе учили, что они заканчивают хуево. Я знаешь ли баба, мне политика и разборки ваши мужские до лампочки. Ну хотя порой весело поиграть с вашими каналами связи, но мы не о том. Для меня враги знаешь ли вообще все в этой стране, Хольцер. Я русская, меня при случае порубят сразу за евреями а то и первой показательно пустят. Для меня главное, вы, и даже ты со своей паранойе и фаршем вместо мозгов, как это не прискорбно я, блять, люблю тебя. И я охраняю свою семью, как гребаная самка. Хотя… еще два года и мои детеныши сами их всех пожрут, без соуса. Тебе понятная моя женская точка зрения?